- Есть! - вдруг заорал Митька диким голосом. - Быкало! Здоровый!
Санька окинул Митьку таким страдальческим взглядом, как будто ему предстояло сейчас умирать.
- Маленький, - равнодушно произнес он, хотя и не разглядел как следует бычка, какой он - большой или маленький.
Митька крепко сжимал в руке добычу.
- Пусть будет маленький, - ответил он. - Я хотя маленьких ловлю.
- Брось свою, - сказал он. - Я свою выбросил. Их не едят.
- Ничего, пусть хотя пока побудет, - ответил повеселевший Санька, укладывая рыбешку на дно своей жокейки, похожей на опрокинутое блюдечко, где уже блестели мелкие рыбьи чешуйки, насохшие от прошлых лет.
Ловилось плохо, только объедало наживку.
Они поймали еще одну зеленушку да пару крохотных серебряных ласкириков - круглых, плоских рыбок, похожих на двугривенные с глазами.
Наконец показался он, их заветная мечта, непременный герой их хвастливых бывалыцин, ночной хищник, большеголовый, глазастый, бровастый, весь в колючках, как еж, морской ерш.
В сущности, это была не рыба, а лишь непомерно громадный звериный рот с рыбьим хвостиком. Вспыхивая парой зеленых огней, темно-рыжий ерш опустился из коричневых зарослей на светлый песок и, где попало, не думая об опасности - сам для всех опасность, -г- лег. Едва он показался, рыбки, сколько их было, вздрогнули, как стальные пружинки, и разлетелись в разные стороны, и он остался на светлом, золотистом дне один, темнея нагоняющим на всех ужас зловещим комком. Рыбешки, бросив наживку и забившись в дальние углы, трепетали от страха, а собаки подкрадывались к ним сзади и нарочно пугали их, кидаясь на них по-ершиному. Скользкие, как черви, верткие, как змеи, собаки никого не боялись, даже ерша.
Ерш - ночная рыба - при дневном свете не видел наживки, к тому же она была слишком мелка, да и не пахла совсем: вкусные пахучие соки из нее успела высосать мелюзга. И видно было» что ерш не столько гнался за наживкой, сколько стремился захлопнуть в огромную пасть живую зеленушку.
Немного полежав и разуверившись в удаче, хищник, покачиваясь и задевая за камни, медленно удалился в бурые заросли. Гроза прошла, и на дне по-прежнему стало оживленно и весело. Рыбешка в огромном количестве снова налетела на наживку, опять стала трепать и по крошечкам быстро расхватывать ее. А более смелая выплывала по нитке вверх, на поверхность воды, и нетерпеливо искала новой порции. Рыболовы не успевали наживлять крючки.
- Не хочет браться! - с отчаянием простонал Санька, едва ерш скрылся в траве.
- Кто? - поспешно спросил Митька со своего камня, весь навострясь.