— Ну вот, со свиданьицем! — Бабка потянулась чокнуться. Аня замотала было головой, но бабка сунула ей в руку стаканчик, пристукнула своим и, не дожидаясь, выпила залпом.
Аня вдохнула сладкий бражный дух — а была не была! — и выпила все до дна.
— Ты уж не взыщи за угощение,— сказала старуха, по-своему поняв гримасы, которые строила гостья.— Живем скромно. Сын — председатель, зарабатывает хорошо, а ничего такого нету, как в городе. Кушай что бог послал.
Аня кое-как перевела дух — бражка была крепкая, шибанула в глаза, в нос, жаром прокатилась до самого нутра. Бабка наложила ей целую гору картошки, щедро зацепила ложкой сметаны, Аня удивлялась сама себе — давно не ела с таким аппетитом. Бабка заткнула бутыль пробкой и унесла в шкафчик.
— Бражка пьяная, больше не дам, а то ты у меня, девка, песни запоешь,— сказала смеясь.— Мне так и стаканчика много, в пляс пойду, на всю деревню.
Она раскраснелась, глаза блестели. Аня смеялась, уплетала оладьи с медом, в шутку ругала городскую жизнь, всерьез хвалила деревенскую.
— Ври больше,— говорила бабка, довольная, что гостья разговорилась,— то- то всех так и тянет в город. Одне старухи по деревням сидят, как пауки по углам. А девок как медом манит — самые ленивые да глупые и те в город подались, а уж огоньки-светики все там. Вот и Катя собирается, в этот, как его, в институт поступает...
Аня чуть не подавилась от столь резкого поворота в разговоре. Бабка усмехнулась, погрозила ей.
— Жуй да глотай, отвечать — потом. Я, девка, жисть прожила, мне ничё не надо говорить, все вижу сама. Тебя, к примеру, малых наших, Олежку. Оне пыхтят, царапаются, молчат, а мне и безо всяких слов видно, кто чем дышит. Вот ты — приехала Николая выручать. И правильно! Правильно, Анна. Потому как Катя ему не пара, ему такая, как ты, нужна. Он парень шальной, ты твердая, знаешь, чего хочешь, а Катя — что? Птенчик неоперившийся, пушочек — куда ветер дунет, туда и несет. Об себе, об жизни еще никаких понятий, одне глупости в голове. А сердчишко чистое, хорошее* доброе. Мужика вести надо, твердость надо иметь, а она что? Будет как две щепочки водоворотом крутить. У них нонче хмель, прямо тебе скажу, можешь и уколоться больней больного. Но ты стерпи. Хмель пройдет, оне и разбегутся. Не пара, она ему, и он — ей. А ты пережди, перетерпи. Знаю, не просто, но ты же мать, терпи ради мальчика, ради Димочки, правнучка моего. Зло на зло — не много ума надо. Распустил себя и давай круши. А сдержать, пересилить злобу — вот и воздастся за терпение, за страдание твое.