Я вынул её вместе с ножнами из ременной петли и протянул генерал-лейтенанту. Он осмотрел её, особенное внимание уделив клейму, после вернул мне.
- Отличное оружие, - оценил генерал-лейтенант, - и более уставное, нежели баскетсворд. - Он усмехнулся и продолжал: - В Уэльве вы делаете головокружительную карьеру. Из поручиков - в полковники испанской армии. Вот, кстати, патент на почётное звание полковника Уэльвского ополченческого. - Он вынул из папки и протянул мне три листка гербовой бумаги. - Он составлен на трёх языках. Испанском, русском и французском. Возьмите себе. Он - ваш по праву. Я читал сообщения о битве с Кастаньосом и взятии форта паладинов. Вы проявили себя отличным офицером, как в бою, так, что куда важнее, в мирное время, сделав из ополченцев настоящих солдат. Как только вы прибываете в Париж, там начинается чёрт-те что. Новая революция, уличные бои, инцидент с загадочным графом Ди, о котором ходят слухи даже в Санкт-Петербурге. И вот теперь вы возвращаетесь в полк.
Он покачал головой, закрывая папку.
- Вас, кстати, - заметил он, - весьма лестно рекомендует полковник Жехорс и пишет, граф Черкасов передал мне письмо, что вполне достойны звания первого лейтенанта или капитана. Вот только места для вас в Полоцком пехотном для вас, увы, нет. Взвод ваш принял поручик Большаков, ротой по-прежнему командует капитан Антоненко, у остальных также есть командиры. Что же мне с вами делать?
- Я полностью в вашем распоряжении, ваше превосходительство, - щёлкнул каблуками я.
- Ахромеев, - сказал мне Барклай де Толли, - он, к слову, из тайной канцелярии, сообщает, что вы либо не являетесь шпионом, либо - настолько хитры, что он вычислить вас не смог, равно как и начальник его - граф Черкасов. Я склоняюсь к первому мнению, а потому пока оставляю вас при штабе младшим адъютантом. Вы ведь в седле держитесь хорошо и даже с простреленным плечом смогли продержаться в галопе несколько часов. Весьма полезное качество для адъютанта. В общем, обращайтесь к квартирмейстеру за серыми штанами. И два часа вам отпуску, чтобы вернуться в полк, доложить о себе, поговорить со знакомыми и забрать личные вещи. Вам хватит?
- Так точно, - кивнул я.
В полку меня приняли сдержано, если не сказать холодно. Конечно, при такой-то репутации, какой я успел обзавестись. Бывший приятель Петька Большаков отчаянно боялся потерять командование взводом. Кмит был сдержан. Капитан Антоненко и майор Губанов и вовсе отговорились делами. Казалось, искренне рад был мне фельдфебель Ермолаев. Пожилой человек смотрел на меня, словно на сына, с которым расстался много лет назад, а теперь он вернулся - повзрослевший и возмужавший.