Свет мигает, прозрачные фигуры исчезают. Глубоко вдыхаю — проверка начинается.
Загорается предупредительный красный свет и возникает первое безмолвное изваяние. Не касаясь пола, человекоподобная фигура движется навстречу. Прежние четкие очертания размыты, а тромб света в груди пульсирует. Пока не стало поздно, надо бросать лезвие. В этом и загвоздка: куда именно? Думаю, мерцающий грудной комок что-то означает. Манекен поднимает клешню, и в его распростертой ладони разрастается прозрачный пузырь, внутри которого потрескивают три небольшие молнии. Мне кажется, что это плохо и испытание может худо для меня закончиться, если эти молнии меня ужалят. Полупрозрачный надвигающийся силуэт, как гранату, бросает в меня пузырь, но я вовремя уклоняюсь. В ответ швыряю лезвие, которое, едва коснувшись красного света в груди, растворяется в нем и исчезает. А зависший в воздухе манекен, потерпев поражение, беззвучно улетучивается.
Выжидаю нового противника. Призрачный человек появляется за спиной. Уловив едва слышное потрескивание, оборачиваюсь и бросаю нож. Две следующие мишени появляются одновременно слева и впереди. Уничтожаю одну, а затем вторую. Жду. Боковым зрением замечаю, что Фрэнк занимает место Люка у панели. Не к добру это.
Осталось одно лезвие. Всего одно. Одна, последняя, мишень.
Изваяние выходит из стены, прямо передо мной. Слишком просто, как мне кажется. Я обезвреживаю его и вдруг меня, точно невидимыми жгучими щупальцами, сковывает острая боль первоначально появившаяся в спине. Каждую мышцу сводит чудовищная судорога. Невозможно вдохнуть. Тело будто наполняется шумом. Упав как сноп, слабею, смутно понимая, что меня ударила молнией шестая фигура, которой и в помине не должна была появиться.
Тонкая иголка пробивает кожу — плечо неприятно жжет. С большим усилием приоткрываю отяжелевшие веки, понемногу осязая, что лежу на своей кровати в комнате отдыха, укрытая тремя одеялами. Люк, отложив шприц-пистолет, протирает место укола зловонной, просекшейся спиртом ватой. Мне душно. И я не могу пошевелиться, будто одеревенела. Двигаю пальцами, и неприятные болевые ощущения, проявляющиеся коликами, усиливаются.
— Сейчас подействует обезболивающие. — подбодряет меня Люк. — Подожди.
В спальне тихо. Люк, опустившись на соседнюю кровать, касается моей щеки. На нем черная куртка, а копна белых, неуклюже убранных на бок волос, прикрывают часть лба.
Очередное испытание позади. Я выбыла первой, но все еще дышу. Это, конечно же, хорошо, но меня огорчает внезапно появившееся постижение: если я жива, то умер кто-то другой…