– Тебе нет дела, ты просто нарушаешь все правила. Хотела бы я время от времени позволять себе такие фривольности.
Харри засмеялся:
– С тем типом смазки, который у тебя под рукой, фру Сивертсен, твои лыжи, как мне кажется, будут хорошо держаться на лыжне и скользить.
– Что?
– Счастливого пути!
Харри отдал ей честь сложенной газетой, приложив ее ко лбу, и пошел обратно к дому.
Он взглянул на фотографию Микаэля Бельмана, одноглазого. Возможно, именно из-за этого его взгляд казался таким твердым. У него был взгляд человека, который совершенно уверен в том, что знает правду. Взгляд священника. Взгляд, обращающий людей в веру.
В коридоре Харри остановился и посмотрел на себя.
«Правда в том, что мы никогда не узнаем наверняка».
«Даже тебя в конце концов обманут, Харри».
Были ли они видны, были ли видны сомнения?
Ракель сидела у кухонного стола, она налила им обоим кофе.
– Уже встала? – спросил он, целуя ее в голову.
Ее волосы слабо пахли ванилью и Спящей Ракелью, его любимый запах.
– Только что звонил Стеффенс, – сказала она, сжимая его руку.
– Что ему понадобилось в такую рань?
– Просто поинтересовался, как у меня дела. Он вызвал Олега по результатам анализа крови, который брал у него перед Рождеством. Он сказал, что никаких причин для беспокойства нет, но что было бы любопытно установить генетическую связь, объясняющую «это».
«Это». Она, он и Олег чаще обнимались первое время после возвращения Ракели из больницы. Больше разговаривали. Меньше планировали. Просто были вместе. После того как кто-то бросит в воду камень, поверхность ее постепенно становится прежней. Лед. И все же у него было ощущение, что там, внизу, на дне под ними, что-то подергивается.
– Никаких причин для беспокойства, – повторил Харри, не столько для нее, сколько для себя. – И это все равно тебя обеспокоило?
Ракель пожала плечами:
– Ты подумал хорошенько о баре?
Харри уселся и отпил своего растворимого кофе.
– Когда я был там вчера, у меня мелькнула мысль, что, естественно, надо продавать. Я ничего не знаю о том, как работают бары, и не ощущаю призвания поить молодых людей с потенциально неудачными генами.
– Но?..
Харри застегнул молнию на пуховике.
– Эйстейн обожает там работать. И он не потребляет товары, предназначенные для продажи, это я знаю. Простой и безграничный доступ дисциплинирует некоторых. Ну и к тому же бар держится на плаву.
– Ничего удивительного, ведь это место может рекламировать себя при помощи двух вампиристских убийств, почти состоявшейся перестрелки и Харри Холе за стойкой.
– Мм… Нет, на самом деле я думаю, что сработала идея Олега о музыкальной теме. Например, сегодня вечером будут петь только самые стильные дамы за пятьдесят. Люсинда Уильямс, Эммилу Харрис, Патти Смит, Крисси Хайнд…