– Чтобы умер, да? Тогда покажется неоспоримым, что он принял неверное решение, а мое было правильным. И тогда у него нельзя будет взять интервью, и это дело скоро забудется.
Он почувствовал ее руку на пряжке своего ремня одновременно с тем, как она прошептала прямо ему в ухо:
– Ты хотел бы, чтобы в следующем сообщении на твоем телефоне говорилось, что твой лучший друг умер?
Там была собака. Далеко во фьорде. Куда, черт возьми, она направляется?
Следующая мысль пришла машинально.
Это была новая мысль. Мысль, которая, вообще-то, раньше ни разу за сорок лет жизни не приходила в голову начальнику полиции и будущему министру юстиции Микаэлю Бельману.
Куда мы, в сущности, направляемся?
В одном ухе у Харри раздавался высокочастотный свист, глаз заливала его собственная кровь, а удары так и сыпались. Он больше не ощущал боли, только то, что в салоне становится холоднее, а мрак – плотнее.
Но он не ослаблял хватки. Он столько раз ослаблял ее раньше. Уступал боли, страху или желанию умереть. Уступал и примитивному эгоистичному инстинкту выживания, который брал верх над стремлением к безболезненному ничто, ко сну, ко мраку. Инстинкту, благодаря которому он находился здесь. Все еще здесь. И на этот раз он не ослабит хватки.
Мышцы челюстей напряглись так, что дрожало все тело. А удары все не прекращались. Но он не ослаблял хватки. Давление в семьдесят килограммов. Если бы ему удалось захватить все горло, он смог бы остановить кровоснабжение мозга, и Смит довольно быстро потерял бы сознание. Просто перекрыть доступ воздуха, и все будет кончено через несколько минут. Очередной удар в висок. Харри почувствовал, что его собственное сознание помутилось. Нет! Он дернулся на сиденье и крепче сжал челюсти. Держаться, держаться. Лев. Водяной буйвол. Харри дышал через нос и считал. Сто. Удары продолжались; но разве не стали промежутки между ними длиннее и разве сила их не уменьшилась совсем немного? Пальцы Смита легли на лицо Харри, он пытался оторвать его от себя. Сдался, отпустил. Неужели мозгу Смита наконец-то не хватает кислорода и он перестает работать? Харри почувствовал облегчение, проглотил еще немного крови Смита, и в тот же момент ему явилась мысль. Пророчество Валентина.
«Ты ждал своей очереди стать вампиром. И однажды ты напьешься». Возможно, из-за этой мысли Харри немного потерял концентрацию и тут же почувствовал, как под его подошвой задвигался револьвер. Он сообразил, что нечаянно ослабил хватку и что Смит перестал бить его, чтобы достать оружие. И ему это удалось.
Катрина остановилась в дверях актового зала.