— То есть иметь собственных детей нельзя, а усыновлять чужих — можно? Не вижу смысла.
Я, на самом деле, была сбита с толку этой информацией, однако Ана тут же расставила все по своим местам — во всяком случае, насколько это было возможно.
— Вся суть в родственных связях. Ты, наверное, не в курсе, но каждый родитель подсознательно стремится развить и усилить в своих детях собственные черты. А Бальтазар не хочет этого. Понимаешь, ему, таким образом, проще контролировать народ.
— Все равно не понимаю.
— Ну, как же. Представь себе, что у отца есть сомнения относительно его положения в обществе. Допустим, он сам, по характеру, мятежник. Скорее всего, у его сына проявятся те же наклонности. И если его оставить в семье, то в итоге мы получим готового революционера. Бальтазар мудр, как видишь.
— Да уж…
— Я рада, что ты понимаешь меня. Если ты захочешь усыновить дитя, его сначала проверят — и если между вами нет ничего общего, считай, ребенок у тебя в кармане. Правда, вы никогда не станете близки, однако это вынужденная жертва, на которую все, как правило, закрывают глаза.
— А как же счастье? Здесь вообще задумываются об этом?
— Не особо. Иначе я бы никогда не променяла нашу природу на ваш смрад. Да, я уже прогулялась по окрестностям вашего дома. Ничего, жить можно.
— Как там мама с папой? — я почувствовала, как на мои глаза наворачиваются слезы, и изо всех сил старалась не разреветься.
— С ними все в порядке, — Ана, ожидавшая этого вопроса, с готовностью кивнула. — Можешь не беспокоиться за них. Я даю тебе слово, что никогда не причиню им вред — считай это моей платой за все, что я совершила.
— Какая ты щедрая!
— Зря пытаешься поддеть меня, — отозвалась девочка. — Ты обо мне ничего не знаешь и понятия не имеешь о том, на что я способна. Я уже успела выяснить, что твои родители не самые сильные люди, так что им рано или поздно понадобится моя помощь. И когда это случится, я буду рядом. Со мной они добьются гораздо большего, чем с тобой, будь уверена.
— Откуда тебе это знать? — возмутилась я, сжимая кулаки. — Тебе вообще там не место!
— Я вижу, что ты пока не способна принять это, — с задумчивым видом протянула Ана. — Но ничего, скоро ты все сама поймешь. Ну, а если не поймешь… В общем, не советую тебе делать глупости. Все в твоих руках. И еще один совет. Можешь ему следовать или не следовать — мне все равно. Не вздумай никому рассказывать о том, кто ты такая. Особенно Бальтазару. Меня он не сможет вернуть, это не в его силах, если только я сама не захочу назад, а этого не случится никогда. Соответственно, раскрыв себя, ты ничего не добьешься — только подпишешь собственный смертный приговор. Все, прощай.