раз мистер Стивенс заболел, мистер Линдсей лишь временно пребывает в роли
театрального критика?
− Не скажу точно. Вероятно, я попрошу его и дальше писать отзывы. – Оставив
без внимания брезгливое фырканье Себастьяна, издатель указал на рукопись,
которую только что положил на стол. – А еще я согласился прочесть его роман.
− Мои соболезнования.
− Если он хорош, я, несомненно, его опубликую.
− Хорош? – Себастьян не мог поверить своим ушам. – Как он вообще может
оказаться хорош? Ни один знающий себе цену писатель ни в жизнь не подастся
в критики.
– Ты говоришь так лишь потому, что не в духе из-за отзыва, написанного им о
тебе.
− Чепуха, − рявкнул Себастьян. – Мне нет дела до чьего-то невежественного
мнения.
− Рад слышать, что ты не огорчен.
Эвермор оставил без ответа сию жизнерадостную реплику.
− Зато есть дело другим. Все читают отзывы в «Соушиал Газетт». И
прислушиваются к ним. Эта рецензия может навредить пьесе. – Он склонился
над столом, оперевшись на него кулаками. – Я требую опровержения.
Гарри тоже подался вперед, подражая угрожающей позе графа.
− Нет.
− Тогда какого-то иного мнения.
− Нет.
Рассерженно выдохнув, Себастьян выпрямился.
− Вчера билеты упали в цене на треть.
Гарри пожал плечами.
− А мне что с того? Я лишь публикую твои романы. Пьесы меня не интересуют.
− Мне нужны деньги, черт бы тебя побрал!
Гарри встретил рассерженный взор Себастьяна своим, не менее жестким,
взглядом.
− Если бы ты написал тот роман, что обещал мне еще три года назад, то сейчас
не был бы ограничен в средствах, не правда ли?
Себастьян в ответ свирепо уставился на издателя. На него вдруг снизошло, что в
своих утренних кровожадных размышлениях он, возможно, остановил выбор не
на той жертве.
Должно быть, какие-то чувства отразились у графа на лице, потому как Марлоу
покачал головой, глядя на Себастьяна с притворной грустью.
− Ты слишком сварлив. Не похоже, чтобы жизнь в Швейцарии пошла тебе на
пользу. Что, климат оказался чересчур холодным, после стольких-то лет в
Италии?
− Очевидно, меня слишком долго не было в Англии, − парировал Себастьян. – В
мое отсутствие ты успел превратить «Соушиал Газетт» из бесспорного судьи
лондонского театра в юмористическую газетенку, под стать «Панчу». Эта
рецензия смешна.
− Жаль, нельзя то же самое сказать о вашей пьесе, − тихо проговорил сердитый
женский голос прежде, чем Гарри успел ответить.
Себастьян недоуменно нахмурился, потому как сие нахальное замечание
принадлежало явно не секретарю. Он обернулся к открытой двери, но никого
там не увидел, что ввело его в еще большее замешательство. Но тут дверь