подалась вперед и захлопнулась, явив взгляду до тех пор скрытую за ней
женскую фигурку. Судя по тому, что стояла она возле вешалки с темно-зеленым
плащом в руках, его внезапное вторжение дверью отрезало ей путь из кабинета,
не позволив уйти.
Брови Себастьяна поползли вверх при взгляде на нечаянную охотницу
подслушивать. Та представляла собой несколько несообразное с конторой его
издателя зрелище. На ней были надеты соломенная шляпка, накрахмаленная
белая блуза, застегнутая на пуговки до самого подбородка, немаркая темно-
синяя юбка и вязаные белые перчатки. Повседневная одежда школьниц и
старых дев, но, впервые окинув ее беглым взглядом, Себастьян, обычно со
знанием дела оценивающий слабый пол, не смог решить наверняка, к кому же
из этих классов относится незнакомка.
Она обладала по-девичьи стройной фигуркой, розовыми губками и светящейся
кожей, но, шагнув вперед, чтобы получше ее рассмотреть, Себастьян заметил
едва заметные, но недвусмысленные линии на лбу, явно говорящие о том, что
уроки французского и вышивание окончились для нее по меньшей мере лет
десять назад. Нет, никакая не школьница, а вполне зрелая женщина, и все-таки
было в ней нечто юное − в россыпи веснушек на носу и щеках и личике в форме
сердца, нечто столь безыскусное и открытое, что любой, обладающий хоть
каплей проницательности, сумел бы прочитать ее, словно открытую книгу.
Он заметил, что брови девушки слегка нахмурены и опустил взгляд чуть ниже,
чтобы посмотреть ей в глаза. И тут же затаил дыхание, потому как цвета они
оказались необыкновенного… глубокого, яркого зеленовато-голубого, которому
его писательский ум немедленно попытался подобрать описание. Цвета
оперения голубокрылого чирка, эвкалиптового леса или же причудливо
освещенных вод пруда Моне в Живерни. Они были ослепительны в обрамлении
густой бахромы золотисто-каштановых ресниц.
Ярко-рыжие локоны выбились из-под полей соломенной шляпки, и, несмотря на
выдавшееся у графа адское утро, при виде их он едва не улыбнулся. Должно
быть, она ненавидела цвет своих волос… как и большинство обладателей такого
огненного оттенка… но в голове Себастьяна промелькнула картина того, как
эти волосы смотрелись бы распущенными и спадающими на обнаженные белые
плечи. Невероятно соблазнительный образ.
Взгляд Себастьяна скользнул ниже. Для женщины она была высока, всего на
несколько дюймов ниже его самого, и очень стройна, хотя под безобразным
одеянием он явственно различил изгибы.
Приподняв бровь, граф обернулся к Марлоу. Что это полное жизни,
хорошенькое создание делало за закрытыми дверьми кабинета его издателя? В