– Может, ты ещё и нимб над моей головой видишь? – как это было не кстати! Он даже закатил глаза, будто действительно проверяя, нет ли над его головой нимба. Она же после секундного замешательства, вдруг разозлилась на свою растерянность, на то, что многое себе позволила, что сильно его перехвалила, и, разумеется, более всего на то, что не смогла заставить сделать то, чего хотела.
– Ты что думаешь, я это просто так, что ли? – её глаза заблестели, казалось, она сейчас заплачет от обиды и непонимания. – Ты совсем меня не ценишь. Я столько для тебя делаю, а тебе наплевать, совсем наплевать, – кинула Настя сгоряча самый глупый аргумент; щёки у неё буквально пылали.
– Нет, что ты, я тебя очень ценю, у меня ближе тебя никого нет, – примиряющим и немного виноватым тоном ответил Фёдор, т.е. так, как не следовало отвечать ни в коем случае, после чего она окончательно сорвалась. – Ты не так поняла, ты что-то уж очень всерьёз. Т.е. я не в игрушки тут, конечно, играю, и не думал, но ты уж слишком всерьёз, не надо так. Прости, я не хотел, не обижайся, – он сам осознавал, сколь неуместны сейчас его слова и сколь жалко выглядит, произнося их. – Я просто не понимаю, к чему ты затеяла этот разговор.
– Делай мне предложение, – она проговорила раздельно каждое слово, её голос звучал звонко и твёрдо от уязвлённого самолюбия. Считанные минуты, и всё пошло не так.
На протяжении беседы его взгляд блуждал между её лицом и телевизором, Настя же всё время смотрела на него, и в глазах у неё сменилась, наверно, вся палитра ощущений от беззаботной радости через недоумение и обиду до горькой озлобленности. Сейчас же Фёдор пристально всматривался в этот сверкающий болезненной растерянностью взор и только-только начинал понимать, как она с ним намучилась за все эти 3 года; это его действительно задело. Такую вину перед ней он не смог бы загладить ничем и никогда, так что брак их был заведомо обречён. Потом Фёдор вдруг сам нервно растерялся, время от времени дурацкая улыбочка поигрывала на его губах, от которой слегка подрагивало всё лицо, однако как ответить на её реплику, он не представлял. Настя сидела перед ним прямо, одетая в простое домашнее платье, в котором выглядела прекрасней, чем в любом другом – такая была минута. Его сильно поразило, какой далёкой она стала для него в это мгновение, он действительно её не заслужил, её цель и его цель были различны. Разумеется, тогда Фёдор всего этого не понял, но ощутил вполне. Да, он не любил её, теперь точно не любил, и, конечно, никогда не собирался на ней жениться, ему просто было удобно с ней жить. В следующее мгновение в его уме появилась надежда, что всё удастся как-нибудь замять, правда, справедливости ради надо отметить, надежда весьма жиденькая.