- Ба! – удивился Давр. – Уже ответы? И что же? Прочтите?
Один за другим посланники вынули грамоты, запечатанные именными печатями.
- Смерть, – торжественно прочел посланник с северной стены.
- Смерть, – почел гонец и с благодатной восточной стороны.
- Смерть, смерть, смерть, – говорили посланники торжественно. Голуби мира, окрашенные в самый чистый белоснежный цвет, принесли весть о том, что смерть – разрешена.
- Ну и ну! И добродетельный Алкиност дал согласие, – Давр усмехнулся и щелкнул хвостом. – Может, даже поможет? Ну что, полетели к нему?
- Летим, – согласились мы и встали. Он снова усмехнулся:
- Впервые вижу, чтоб грабители добровольно покидали сокровищницу, ничего не взяв.
- Да мы не грабители! – начал было Белый старую песню, но Давр лишь отмахнулся:
- У Алкиноста разберемся.
И снова последовал тот же быстрый перелет, от которого кругом шла голова и вылетали волосы из парика Белого.
- А если Алкиност опять в загуле? – прокричал Белый, вцепившись в парик. – Где искать его?
- Чего искать, наверняка он в «Яблоках»! – заорал я в ответ.
Давр, прислушиваясь к нашему разговору. Подвел итог:
- Нет уж, не стану я вас есть, а то и правда отпалит мне Алк голову за сыночков своих. До сей поры никто не знал, кроме меня, что он пьяница.
- Да ладно, потом обсудим, кто тут пьяница! – заорал я. – Витраж впереди!!!
Я смотрел вперед – и обмирал. Мы летели прямо в огромное разноцветное стекло, и Давр, озорничая, все сильнее размахивал крыльями.
- Караул! – завопил Белый тонким голосом оперной дивы, закрывая голову руками. В следующий момент мы врезались со скоростью реактивного снаряда в стекло, и оно брызнуло в разные стороны тысячью разноцветных осколков пробитое лобовой пластиной Давра. Потом он со всего маха влупился в стену когтистыми лапами, тормозя, да так, что дворец задрожал. Где-то очень далеко зазвонил колокол; то давали знак что брат Господина прибыл в гости. Определили это (безошибочно) по тому, как содрогается замок.
С кусками штукатурки полетели мы на пол, и сопровождался это ад оглушительным хохотом Алкиноста, который в данном помещении с прекрасным витражом занимался неким государственными делами.
- Сорок восьмой витраж, братец! Поздравляю.
Давр, сидя на полу, потряс головой и с чешуи его посыпались куски штукатурки.
- Я только что получил разрешение Совета относительно царя Чета, – небрежно ответил он.
- Насчет Чета, – повторил Алкиност, и его голос стал кровожадным, а плоские змеиные ноздри раздулись, словно учуяли кровь. – И что ты хочешь, чтобы мы с ним сделали?
- Видишь? – Давр небрежно кинул ему под нос свой хвост. Алкиност тупо смотрел на почерневшую чешую, лишь хлопая глазами. – Он меня пытал. Жег. Как ты думаешь, что я хочу с ним сделать?