— Я должен остаться здесь, чтобы встретиться с моим учителем, — сказал я им.
Идя за родителями к краю пляжа и затем к дороге, я оглянулся — и увидел его. Он смеялся, а за его спиной вдруг появилась радуга. Ургьен Нам Чак представился моим родителям и объяснил, что он — последователь тибетской духовной и медицинской традиции, и что соответственно астрологическому прогнозу он предполагает: вот этот ребенок может оказаться кандидатом в ученики.
Нечего удивляться, что мои родители были ошарашены услышанным. Но они выслушали Ургьена и согласились встретиться с ним еще раз.
Мои отец и мать были знакомы с тибетским верованием о перерождении духовных учителей. Но Ургьен объяснил им, что видит во мне не реинкарнацию, а скорее личность с особыми способностями, имеющими отношение к медицине и духовным практикам традиции Бон. С его точки зрения, я обладал уникальным и редким сознанием, нуждающимся в обучении и тренировке. Ко мне не следовало относиться как к существу совершенному или особенному, и поощрять во мне подобные идеи он тоже считал излишним.
После нескольких встреч с Ургьеном мои родители все-таки разрешили ему обучать меня, убедившись, что я сам этого хочу. Но сначала мне пришлось пройти через множество тестов, потому что Ургьен хотел убедиться в том, что астрологический прогноз был верен и я действительно пригоден для обучения. После этого он начал уроки, которые и продолжались в последующие двадцать три года.
Хотя мне было всего четыре, когда мы начали заниматься, я был счастлив учиться у него. Ургьен был очень мягок со мной, уроки проходили весело, и в глубине души я понимал: это именно то, для чего я предназначен.
Я поступил в обычную западную школу, но до и после занятий в ней, а также в выходные и во время каникул я должен был приходить в дом Ургьена для других уроков. Нгагпа вправе жениться, и женятся они всегда по любви. Супруга Ургьена — Тамдин — происходила из семьи известных буддийских учителей, и тот факт, что Ургьен и Тамдин могли жить много лет в полной гармонии и выполнять практики своих религий, подтверждает общность буддизма и учения Бон. Ургьен обладал финансовой независимостью благодаря помощи своего рода, и когда он не был занят уроками со мной, он оказывал бесплатную медицинскую помощь всем нуждающимся или работал ради пользы тибетских беженцев, поселившихся в разных частях мира.
Я был во многих отношениях самым обычным школьником. Я играл со своими приятелями, плавал, лазал по деревьям и расшибал коленки. Время от времени я пресыщался уроками и прогуливал их. Ургьен никогда не огорчался из-за этого, он терпеливо ждал, когда я вернусь, — что я и делал каждый раз.