– Выходит, так, но вся беда не в этом. Когда мы в первый раз сошлись с сибирцами, было то же самое. Другое плохо – осмелели ордынцы, попривыкли к огненному бою. Вон как лихо скачут, даже лестницы с собою волокут, наверняка хотят Искер с налету взять. На подъеме нынче татарва, а что у нас – боль в сердцах да смятение в умах. Кольцо же был не просто атаманом, Иван душою нашей был, а без души победу трудно одержать, – печально заключил Ермак.
– Но бой-то все одно принять придется.
– Конечно, придется.
– И где намереваешься сраженье дать, здесь, на болоте, или под Искером?
– Будем в крепость отступать, – немного поразмыслив, решил казачий предводитель и повернул коня. – Все, Назар, уходим.
Хоперский сотник нехотя повиновался. Он понимал, что атаман во многом прав. Супротив ордынской тьмы только с пушками и можно устоять, но к ним еще добраться надо. До Искера часа три пути, да все по лесу, а сибирские лошадки по чащобе и по снегу шибко ходкие, коней казачьих могут обойти. Представив, что произойдет, коли татары настигнут казаков в лесу или даже на подходе к крепости, Назар подумал: «Надо бы заслон оставить, но атаману говорить об этом вряд ли стоит. Наверняка, он сам захочет задержать сибирцев, а с нас и так уж душу вынули, коль еще и головы лишимся, тогда всему конец. Пускай уходит, без него управимся».
Лихарь был не только смелый воин, но и мудрый старшина, как сказал бы покойничек Гусицкий, достойный офицер. Когда казачье воинство поспешно двинулось в обратный путь, Назар окликнул Ермака.
– Атаман, дозволь разрушить переправу. Ордынцы сломя голову несутся, авось подвоха не заметят второпях да провалятся в трясину.
– Добро, – ответил тот. – Только долго не задерживайтесь, сам же видел, татары-то не более, чем в двух верстах от нас.
– Вот что, братцы, – обратился Лихарь к оставшимся при нем охотникам, – пару бревен с гати выдернуть да десяток нехристей в болоте утопить, пожалуй, мало будет. Надо их подольше задержать.
– И как же быть? – растерянно спросил Тимоха Ветер, сын павшего в бою с поляками Степана Ветра.
– Предлагаю здесь засаду им устроить.
– Да ты никак, Назар, ополоумел. Это ж верная погибель, сибирцев тысячи, а нас и полусотни не наберется, – испуганно воскликнул молодой казак.
– Не спеши, Тимоха, помирать раньше времени. Риск, конечно, есть, но разве Ванька Княжич меньше рисковал, когда с тремя десятками бойцов пошел в атаку на гусарский полк. Теперь и нам пришла пора свое воинское счастье изведать, – задорно улыбнулся Лихарь.
Назар нисколько не кривил душой. Он действительно не собирался умирать в свои неполных тридцать лет. Как и всякий православный христианин, удалой казачий старшина в глубине души надеялся на лучшее.