На пленных стараюсь не смотреть, делая вид, что они мне не интересны. Однако интерес у меня есть. Сейчас их разведут по разным камерам, и мы начнем следствие. Везти их в Москву пока рано. Там от боярских забот пленники и помереть могут безвременно, а мне это пока не надо. Все же взгляд нет-нет скользит по их согнутым фигурам. Справа стоит на коленях связанный и окровавленный Заруцкий, ни смотря ни на что взгляд его не сломлен. Интересно как он оказался один, без сторонников и помощников? Должны же у него были быть верные люди. Марина стоит прямо, прижимая к себе ребенка, и пытается держаться с достоинством. Воренок по малолетству ничего не понимает, но куксится. Впрочем, это понятно дети они иногда как животные чуют недоброе. Кстати, мамаша его дама, скажем так, на любителя. Я ее раньше представлял себе больше по советским экранизациям "Бориса Годунова" где актрис приглашали весьма фактурных. Реальность же имела маленькие глаза, крючковатый нос и крайне не выразительную внешность. Впрочем, поспешное бегство и отсутствие времени для прихорашивания из любой красавицы может сделать серую мышку. Ну, почти из любой, так что я понимаю, почему первый Лжедмитрий закрутил с Ксенией. Я бы на его месте не сомневался ни минуты. И уж точно между ним и этой шляхтянкой вряд ли могла случиться любовь, нет там что-то иное. Там любовь с интересом.
Однако, на счет глаз я, кажется, погорячился. Да они не велики, но в них горит огонь. Полячка не сводит с меня глаз и, кажется, вот-вот прожжет дыру в моем зипуне, но я не обращаю на это ни малейшего внимания. Во первых надеюсь это выведет ее из равновесия, а во вторых есть среди ее свиты люди лично для меня куда более интересные. Придворная дама ее, меня не занимает, а вот монахи очень даже, потому что кто-то из них, скорее всего, и изготовил яд. Особой пикантности этой ситуации добавляет то что одного из монахов я уже встречал.
- Падре Игнасио, вы не представляете, как я рад вас видеть! - произношу я вкрадчивым голосом.
- Не сомневаюсь ваше величество, - распрямляется спина бывшего духовника моего кузена, - вы можете мне не верить, но я тоже рад видеть вас в добром здравии.
- Ну как я могу сомневаться, - отвечаю я своему давнему знакомому, и обернувшись к стоящим на строже стрельцам командую, - этого ко мне. Да отца Мелентия кликните.
Через некоторое время в моих покоях появляется кандидат в духовники, и я отпускаю стражу приказав развязать иезуита. Стрельцы мнутся, но не смеют перечить и, исполнив мой приказ выходят.
- Как вы здесь очутились падре?