)…
Приехавший в 1934 году в Берлин Василий Зарубин (сотрудник Иностранного отдела НКВД, с конца 1934 года – нелегальный резидент в Берлине, в будущем – легальный резидент в США, работавший под дипломатическим прикрытием. – Б. С.) хорошо сработался с „Брайтенбахом“, причем на совершенно деловой основе: не идеология, а ежемесячная сумма в 580 марок. Лемана это, видимо, устраивало, так как он вел скромный образ жизни. Его брак был бездетным. Жена унаследовала гостиницу и ресторан где-то в Силезии, там, в случае выхода на пенсию, Леман хотел открыть частное сыскное агентство. В Москве очень заботились о Лемане: помогли ему лечить диабет, а для пьяницы-коллеги, приведшего Лемана в посольство на Унтер-ден-Линден, обеспечили за русский счет поездку в Швейцарию, позаботясь тем самым и о соблюдении конспирации.
Сведения „Брайтенбаха“ поистине не имели цены. Не говоря уже о том, что московские разведчики за 12 лет не имели ни одного провала (обо всех операциях гестапо шли предупреждения). В Москву тек поток информации и документов. В архиве Лубянки отчеты с подписью „Брайтенбах“ составили 14 томов… Он регулярно освещал деятельность политической полиции, гестапо и абвера. Затем, когда по долгу службы он стал заниматься военной промышленностью и военным строительством, в Москву начали поступать данные о строительстве военных объектов. Для дешифровальной службы Лубянки „Брейтенбах“ слал немецкие исходные материалы… Через Лемана шли практически все документы отдела IV-Е (внутренняя контрразведка. – Б. С.)».
Обстоятельства провала Лемана здесь излагаются примерно так же, как и в мемуарах Судоплатова: «В начале сентября 1940 года (после полуторагодичного перерыва, связанного с заключением пакта Риббентроп – Молотов и очередной чисткой в разведке НКВД, связанной со смещением Ежова. – Б. С.) сотрудник резидентуры Александр Коротков встретился с „пропавшим агентом“. 9 сентября 1940 года из Москвы последовала завизированная Берия шифровка: от агента „нужно брать все, что находится в непосредственных его возможностях“, подобрать связника и фотолабораторию для документов, которые будут поступать. Ожидания вскоре оправдались: стала поступать высокоценная разведывательная информация, включая, к примеру, текст доклад Гейдриха от 10 июня 1941 года „О советской подрывной деятельности против Германии“ (этот доклад, подготовленный при участии отдела IV-Е, опубликован в мемуарах бывшего начальника этого отдела Вальтера Шелленберга; здесь описывалась главным образом деятельность агентуры Коминтерна, а также советских агентов в протекторате Богемия и Моравия и среди немецких переселенцев из территорий, присоединенных к СССР в 1939–1940 годах. –