– Папочка сегодня ленился, – заявила с присущей ей прямотой Джейн, – он не собрал и одной корзины.
– Я, детка, набиваю руку: вот увидишь, завтра соберу больше, чем все вы вместе взятые!
– Дети, садитесь ужинать, – сказала миссис Ательни. – А где Салли?
– Я здесь, мама.
Она вышла из хижины, и пламя костра, взметнувшись, бросило яркие блики на ее лицо. Последнее время Филип видел ее только в строгих платьях, которые она стала носить, поступив в мастерскую дамских нарядов; поэтому свободное ситцевое платьице, удобное для работы, показалось ему прелестным; рукава были закатаны, и сильные округлые руки обнажены. На голове у нее был надет чепец от солнца.
– Вы похожи на пастушку из волшебной сказки, – сказал, здороваясь с ней, Филип.
– Она у нас на хмельнике первая красавица! – воскликнул Ательни. – Клянусь Богом, если помещичий сын тебя увидит, он тут же сделает тебе предложение.
– У здешнего помещика нет сына, папа, – сказала Салли.
Она поискала глазами, куда бы ей сесть, и Филип подвинулся, чтобы дать ей место. Салли была удивительно хороша ночью, при свете костра. Она была похожа на сельскую богиню и напоминала тех свежих, здоровых девушек, которых вечно воспевал старый Геррик[117]. Ужин был простой: хлеб с маслом, ломтики жареного сала, чай для детей и пиво для родителей и Филипа. Ательни жадно ел и громко восхищался едой. Он язвительно бичевал Лукулла и поносил Брилья-Саварена[118].
– В одном тебе нельзя отказать, – сказала ему жена, – поесть ты мастер, уж будьте покойны!
– Люблю все, что приготовили твои ручки, – произнес он, красноречиво подняв указательный палец.
Филипу было хорошо. Он с радостью разглядывал вереницу зажженных костров, сидевших вокруг огня людей, отблески пламени на темном фоне ночи; на краю лужайки высились огромные вязы, а над ними раскинулось звездное небо. Рядом болтали и смеялись дети, а Ательни, такое же дитя, как и они, своими ужимками заставлял их корчиться от смеха.
– Тут у нас Ательни в большом фаворе, – сказала его жена. – Даже миссис Бриджес – и та мне сказала: «Прямо уж и не знаю, что бы мы делали без вашего мистера Ательни. Вечно он что-нибудь затеет, больше похож на мальчишку, чем на отца семейства».
Салли сидела молча, но заботливо следила, не нужно ли чего-нибудь Филипу; ему это было очень приятно. Как хорошо, что она села рядом; Филип то и дело поглядывал на ее загорелое, юное лицо. Как-то раз он поймал ее взгляд, и она мягко ему улыбнулась. Когда семья поужинала, Джейн с младшим братишкой отправились к ручью, который протекал понизу луга, за водой для мытья посуды.