Закрываю дверь, перебираюсь к пилоту:
— Порядок! Садись.
Вертушка опускается, садится. Тарас оглядывается на меня:
— Ты надолго?
— Глуши.
Тарас щелкает тумблерами. Гул двигателей стихает. Лопасти винта хлопают, замедляя вращение.
Открываю дверь, выхожу. До духов — метров тридцать. Кричу:
— Гург, подойди!
Гург несколько секунд размышляет, подзывает одного из блатных, бросает ему несколько слов, тот направляется к вертолету. Тухлый тип по кличке Шухер, нервный, взбалмошный. Подходит:
— Здоров, Даврон, — с блатной оттяжечкой.
— Где Зухур?
Ухмыляется:
— Охотится где-то.
— Один?
— А че ему? Не маленький.
— Куда пошел?
Шухер неопределенно машет куда-то на северо-запад — туда, где на краю пастбища поднимаются откосы хребта. Меняет тон на дружелюбный:
— Слышь, Даврон, ребята тебя приглашают. А че? Пока будешь Зухура ждать, хоть раз посидишь с нами по-человечески. Ну, там плов, водяра, туда-сюда… А воякам скажи, пусть улетают. Че, тебе уже и отдохнуть нельзя?..
За кого меня держат? Заманивают конфеткой точно малое дитя. Говорю:
— Кончай пургу гнать. Иди, скажи Гургу, пусть сам подойдет. И чтоб шестерок не высылал.
Шухер кривит рожу, но чапает обратно. Ястребов распахивает дверь пилотской кабины, высовывается:
— Проблемы?
— С Зухуром непонятки. Не мог он уйти в одиночку. Во-первых, не охотник. Во-вторых, взбреди ему такая блажь, погнал бы с собой свиту.
— От тебя прячется, — смеется Ястребов.
К вертушке направляется новый посланец. Гафур, телохранитель. Служит Зухуру точно пес, но в общем нормальный мужик. Подходит:
— Ас салом, Даврон. Как дела, здоровье?.. — неспешно выпускает обойму вежливых вопросов, не требующих ответа.
— Нормально. Ты как?
— Не знаю. Подумать надо.
— Ну, думай. А в чем загвоздка?
— Блатной сказал, что Зухуршо на охоте, да? Не верь. Я тебя уважаю, зла не хочу. Потому подошел…
Киваю: понимаю, мол. Спасибо.
— Зухуршо не жди. Не вернется.
Непонятно. Не такая здесь местность, чтоб реально от меня смыться.
— Не в Афган же удрал.
Гафур указывает на небо.
— Туда.
Ощущение, будто бежал, а на пути внезапно опустилась стена, и я с разбегу, в горячке погони — мордой в бетон.
— Сам?! Или кто помог?
— Парнишка здешний. Тыква из Талхака.
Приказываю себе остыть. Зухур получил свое. Несущественно, кто наказал — я или кто-то другой. Делаю глубой вдох. Медленный выдох. Порядок. Тыква? Да, помню… Боец из местных, Гуломов. Тот, что сопровождал меня в дом, где живет Зарина.
Ястребов открывает дверцу, выходит, Гафур рассказывает, что и как произошло.
— У вас, как в кино, — говорит Ястребов. — Деревенский детектив… Ну что ж, Даврон, проблема решилась сама собой. Летим обратно.