— Ты наши поля разорять помогал, — крикнули из толпы.
— Что мог поделать? — сокрушенно вымолвил Шокир. — Распоряжения получал. Но вы, люди Талхака, тоже приказы Зухуршо выполняли. Себя почему не вините? Я ни одной грядки, ни одного ростка не сгубил. К мотыге даже не прикасался. Вы сами, собственными руками свои поля опустошили. Лопатами и мотыгами посевы перекапывали. И что же? Сначала меня осудите, потом лопаты и мотыги судить начнете?..
Мужики негодующе заворчали, всех сильней возмутился простодушный Зирак:
— А кто нас выдавал?! Ты боевиков Зухура повсюду водил, земли показывал. Каждый клочок в горах, каждый малый огородик. Без тебя не отыскали бы. Хайвон, предатель!.. — захлебнулся от гнева и, не найдя, как еще выразить негодование, нагнулся, подобрал камешек и швырнул в Гороха.
Правда, не попал — сил не хватило добросить. Молодежь радостно завопила:
— Незачет!
— Дед, вторую попытку бери!
Из левого края толпы, где сгрудились юнцы, вылетел камень величиной с яйцо, ударил Шокира в грудь.
— Учись, дед Зирак. Вот как в цель надо бить…
Горох вскрикнул, отшатнулся. Женщины ахнули.
Вылетел новый камень и угодил несчастному Шокиру в ногу. Молодые заржали:
— Э, опозорился, Бако, в команду стариков переходи.
Сам на себя накликал беду Горох. Увлекся оправданиями, неудачное выбрал время перекладывать вину на народ. Вряд ли все без исключения мужики одобряли бесчинство, но юнцов ни один не одернул. И молодые распоясались, чего не посмели бы еще месяц назад. Порча, которую занес к нам Зухуршо, заразила и старших, и младших. Несколько парней уже шарили по земле, искали подходящий для метания снаряд. Миг, и станет Шокир мишенью для разгулявшихся йигитов.
И тут словно щепка с крыши упала. Неожиданно раздался пронзительный свисток, из толпы выскочил Милиса, наш деревенский дурачок, подбежал и заслонил собой Гороха. Высоко подняв полосатую палку, он сурово уставился на народ… Да, печальны времена, когда одно только безумие противостоит неразумию.
— Эй, девона, отойди! — закричал Дахмарда, здоровенный детина, готовясь к броску.
К тому моменту мудрость уже опомнилась. Престарелый Додихудо крикнул Дахмарде гневно:
— Э, пес! Камень положи. Кто бить позволил?
Парень не посмел ослушаться, неохотно опустил руку, а престарелый Додихудо обратился к народу:
— Прежде, чем этого человека наказывать, мы разобраться должны, виноват он или не виноват. Если виноват, следует решить, в чем виноват и какое наказание за эту его вину назначить. Если не виноват, обижать — грех.
— Правильно! — выкрикнул Горох из-за спины дурачка.