Даврон отца спрашивает:
— Так было?
Отец головы не поднимает.
— Да. Так было, — с трудом, едва слышно выговаривает.
Даврон:
— Пон-я-я-я-я-тно, — говорит.
В это время Шухи-шутник с заднего двора выскакивает, кетмень тащит, ухмыляется.
— Вот оружие, — кричит, — с которым убитый мужик на Рембо напал!
Ребята смеются. Рембо:
— Э, Шухи, пидарас! Я твою маму таскал! — кричит. — Даврон, пусть меня Бог убьет, я просто воды попросить зашел. Ничего плохого не хотел. Так получилось…
Даврон кивает.
— Ладно, — говорит. — Бывает… Автомат ему отдай, — говорит, на Шухи кивает.
Пистолет на ремне поправляет, говорит:
— Иди за мной.
Уходит. Ребята за ним следом со двора выходят. Я чуть не плачу, отцу говорю:
— Дадо…
Он головы не поднимает.
— Уходи, Карим… Здесь не задерживайся… Иди…
Пятнадцать тридцать четыре. Вывожу Рембо на край здешней площади.
Площадь — небольшая продолговатая терраса на окраине кишлака. С северо-восточной, длинной стороны — крутой обрыв к реке. С юго-запада — отвесный горный склон. Почти вертикальная стена. У подножия стены — мечеть из грубого камня.
Троим бойцам приказываю:
— Вы — туда.
То есть к северной стене мечети, где кучкуется охрана Зухура, десять человек. Охранять пока не от кого. Далее — поглядим. Сейчас Зухур таскает «гвардию» с собой ради престижа.
Останавливаю Рембо:
— Стой здесь.
Гургу:
— Останешься с ним.
Перед началом митинга поставлю обоих перед строем и прикажу Гургу расстрелять Рембо. За нарушение приказа. Пусть выбирает: или завязывает мутить воду, или — пуля… Пора кончать с бардаком в отряде, блатной контингент наглеет с каждым днем. Не факт, но Гург, возможно, откажется. Корчить из себя пахана не позволю. Охотников уложить его заодно с Рембо — немало. Если прогнется и расстреляет, его авторитету среди блатных конец. Даст малый повод, ликвидирую. Без Гурга духи притихнут как зайчики.
Зухур стоит у северо-восточного угла мечети. Красуется при полном параде: в камуфляже и со змеей. Позади — амбалы-телохранители, Гафур и Занбур. У стенки жмутся местные власти: раис и какой-то старик. Гадо, младший Зухуров братец, — как всегда, в стороне. Слева. Демонстрирует, что он сам по себе.
Подхожу к Зухуру, информирую:
— Соберется народ — расстреляю. Вон того, в бронежилетке.
Он, недовольно:
— Этого?! Не надо. Зачем? Солдат и так мало. Зачем людей тратить?
Объясняю:
— Нарушил приказ. Убил двоих местных.
Он, важно:
— Не спеши, Даврон. Разобраться надо.
Кричит Рембо:
— Иди сюда!
Рембо подходит по-блатному развязно.
— Что такое? — спрашивает Зухур. — Что натворил?
Рембо усмехается нагло: