Четкого месторасположения, рассматриваемая нами группа обособившихся запорожцев не имела. Она действовала в низовьях Южного Буга в самой непосредственной зоне соприкосновения границ Речи Посполитой, Российской и Оттоманской империй. Самостоятельный казачий центр в Очаковских степях был замечен еще Е. Украинцевым. Летом 1705 года он проводил работы по демаркации границ между Запорожской Сечью и Очаковом. И уже тогда в его донесениях мы находим сведения о наличии между реками Южный Буг и Ингула большого числа запорожцев и присоединившихся к ним «лихих людей», которые занимались грабежами и угоном скота у ногайцев и жителей Очакова с окрестностями[300]. Но наибольшая активность этих запорожских ватаг стала проявляться после русско-турецкой войны 1735–1739 гг. Связано это с тем, что граница между Оттоманской и Российской империями наполнилась форпостами и караулами, создавались паспортная и таможенная системы. Прежний вольный образ жизни запорожских казаков был существенно ограничен. А сечевая администрация, состоявшая на тот момент из материально благополучных старшин, под давлением российских властей была вынуждена бороться с гайдамакством. Нами уже отмечалось сильное материальное расслоение в среде запорожских казаков, из-за которой часто возникали бунты сиромы. Сечевая беднота уже не видела многих прежних идеалов, которые привлекали ее в Запорожье. Все это привело к тому, что часть запорожцев стала уходить в новые еще неосвоенные земли северо-восточной части Очаковских степей, которые, хотя и формально принадлежали Крыму, но практически им не контролировались. Начали формироваться новые обособленные поселения запорожцев. В июле 1755 года генерал-майор И. Глебов, командовавший Новосербским корпусом, направил рапорт в Сенат, который содержал жалобы турецкой стороны на рассматриваемую нами группу запорожцев, совершавших набеги на окрестности Очакова. И. Глебов указывал и их месторасположение – устье Южного Буга[301]. Расположение казаков на турецкой территории, защищало их от преследования со стороны России и Польши. А местные турецкие власти не могли справиться с ними. И запорожцы-гайдамаки стали постоянно устраивать нападения на турецкие территории[302]. Россия не брала на себя ответственность за действия гайдамаков. Однако И. Глебов в переписке с очаковским пашой соглашался, что гайдамаками Очаковских степей могут быть выходцы из Запорожья[303]. Он же в своем отчете перед Сенатом в декабре 1755 года указывал на связь гайдамаков с запорожскими зимовниками, отмечая, что без помощи зимовчан с гайдамакством было бы быстро покончено. Исходя из такого положения вещей, И. Глебов дал распоряжение кошевому атаману провести проверки приграничных зимовников. А организовывать и контролировать проверки должны были зажиточные старшины