И он рассказал хоббитам много занимательных историй, иногда словно обращаясь к самому себе, иногда вдруг поглядывая на гостей из-под густых бровей яркими синими глазами. Частенько он принимался петь и тогда вставал с кресла и пританцовывал. Он рассказывал удивительные истории о пчелах и цветах, о жизни деревьев, о странных лесных тварях, о созданиях злобных и славных, мирных и враждебных, жестоких и добрых, и о тайнах, скрытых в колючих зарослях.
Слушая, хоббиты мало-помалу начинали постигать жизнь Леса, отдельную от них, и впрямь почувствовали себя чужаками там, где все прочие были дома. В рассказах Тома то и дело мелькала Старая Ива, и Фродо много узнал о ней, слишком много, ибо это знание не давало душевного спокойствия. Слова Тома обнажали мысли и души деревьев, часто мрачные и странные, полные ненависти к существам, которые свободно передвигаются по земле, точат, ранят, рубят, ломают, жгут, – к разрушителям и захватчикам. Старый Лес назывался так не без причин, он был действительно древним, единственный из давно забытых бескрайних лесов прошлого сумел уцелеть, и в нем еще жили, старея не быстрее холмов, праотцы деревьев, помнящие времена, когда они были господами. Бесчисленные годы наполнили их гордостью, мудростью и злобой. Но не было никого опаснее Великой Ивы: сердце ее сгнило, но сила сохранилась молодая. Ива была хитра и коварна, а ее песни и мысли густо пропитывали Лес по обоим берегам реки. Ее жадная серая душа черпала силу из земли, проникала далеко, тонкими нитями корней сквозь почву, невидимыми прутьями-щупальцами по воздуху, и держала в своей власти почти все деревья Леса от Заплота до Холмов.
Внезапно рассказ Тома ушел в сторону от Леса и, как вскипающий пенными порожками юный ручей, что мчит по гальке и камням, через пестрящую цветами густую траву и по влажным расселинам, повернул наконец к Холмам. Хоббиты услышали о Больших Могильниках, о зеленых курганах и каменных кругах на холмах и в низинах между холмами. На склонах блеяли отары. Поднимались зеленые и белые стены. На возвышенностях стояли крепости. Владыки маленьких царств воевали друг с другом, и молодое солнце огнем горело на алеющем металле их новых, жадных до крови мечей. Победы сменялись поражениями, рушились башни, горели крепости, пламя вздымалось к небу. На гробы королей и королев сыпали груды золота, сверху вырастали курганы, каменные двери затворялись, и все зарастало травой. Паслись, щипали траву овцы, но вскоре холмы вновь опустели. Из далеких мрачных краев явилась тень, и кости в могилах зашевелились. Духи Могильников начали бродить в низинах, звякая золотыми цепями и кольцами на ледяных пальцах. Каменные круги торчали из земли в лунном свете, как сломанные челюсти.