— Что это… кто?.. — Не веря ни собственным глазам, ни огромному голубому экрану, сделавшемуся вдруг и вправду непомерно огромным, она шагнула вперед и упала в кресло рядом с матерью: на телеэкране возникло лицо Павла… Павла!.. Или это у нее бред, галлюцинации?! Вцепившись в руку ничего не понимающей Эммы, Настя неотрывно смотрела на экран. Это действительно был он! Это его голос заполнил сейчас всю комнату!
— …И поскольку привезли нас сюда так внезапно, мы даже не успели ни с кем попрощаться. Поэтому, пользуясь случаем, я передаю привет всем близким и главное — моей Насте… Ты слышишь?! Со мной все в порядке! Я напишу тебе!
Пашино лицо исчезло с экрана, и спокойный голос диктора зажурчал так умиротворяюще-спокойно, словно передаваемое им сообщение было самым что ни на есть заурядным:
— Специальной бригаде московских хирургов, владеющих самыми современными методами лечения, предстоит очень большая и сложная работа. Сегодня в Чечне тысячи раненых, и этим уникальным специалистам доверено, что называется, вытаскивать людей с того света, иногда прямо на поле боя. В этом и заключается их благородная миссия…
На экране замелькали последние кадры репортажа, и уже звучали фамилии его авторов, мельтешили какие-то незнакомые лица… Настя с невероятным усилием отвела от них глаза и повернулась к матери.
— Павел… Это, мамочка, мой Павел… — прошептала Настя в ответ на испуганный и непонимающий взгляд матери.
Мария Петровна, завершив кухонные хлопоты, вернулась в гостиную. Но, едва переступив порог, замерла, а потом тихонечко развернулась и, стараясь ступать бесшумно, вернулась на кухню. Она не считала возможным мешать Насте с Эммой, кажется наконец-то помирившимся. И в настоящий момент горько и сладко рыдавшим в объятиях друг друга.
Она не знала, откуда взялось это ужасное окно, забитое гвоздями, а в рамке переплета лицо Паши? Сейчас она откроет его… сейчас… Но у нее ничего не получается. Ну почему Павел смотрит на нее так безучастно и совершенно не пытается помочь? Под руку ей попало что-то тяжелое — камень? Неважно! Схватив его, Настя изо всей силы запустила им в мутное стекло. «Паша!..» Но он, вместо того чтобы вылезти из окна, начал куда-то отходить, отплывать, таять… «Паша!..» Настя заплакала и проснулась.
И не сразу поняла, где находится и что это был сон.
Тяжело вздохнув, девушка медленно села на постели, так же медленно потянулась за халатом и, наконец, опустила ноги на пол.
На кухне вовсю гремела бодрая утренняя музыка, льющаяся с экрана маленького телевизора, в который неотрывно глядели Мария Петровна и Эмма, поначалу даже не заметившие Настю.