Я очерчиваю этот круг во имя Матери Жизни и Зеленого Бога, хранителя природы. Пусть он станет местом встречи любви и мудрости.
С посохом в руках я трижды обошла круг посолонь, представляя себе голубое пламя, горящее на головке посоха. Потом я вернулась к центру круга и взяла Теган за руку. Мы подняли руки и глаза к небу. Я возгласила:
Я призываю стихийных духов Эфира, духов жизни, беречь нас и помочь нам в исполнении волшебства. Ты, кто всюду, со всех сторон, в огне, воде, земле и воздухе, поддерживаешь их, я славлю тебя и приветствую.
Мы сели, я передала Теган теплые сырные сконы и холодное имбирное пиво для пикника. Лицо ее сияло от возвышающей природы скромного обряда так же, как от жара и света костра.
– Это было так круто, – призналась она, кусая скон. – Стремно, но круто. Я правда что-то почувствовала, как будто кто-то нас слушал. У меня крыша едет?
– Вовсе нет. Это знак того, что твоя настороженность понемногу уходит и ты начинаешь открываться волшебству. Это серьезный шаг к тому, чтобы принять, что мы на земле не одни. И что мы не всемогущие создания, какими люди себя в большинстве считают. Ты наконец-то учишься унимать свой беспокойный ум.
– Когда мне можно будет попробовать заклинание? – Ничего особенного, какое-нибудь маленькое. Ты мне разрешишь?
Ее чрезмерное рвение меня рассмешило.
– Всему свое время, Теган. Тут нельзя торопиться.
– Но должно же быть что-то, что я, по-твоему, не завалю.
Она глотнула из бутылки и, надувшись, уставилась в огонь. Я знала, что девочка еще совершенно не готова, но отказать ей было трудно.
– После Белтейна, – заверила я. – Если дочитаешь то, что я тебе давала.
– Дочитаю! Ух, вот это будет клево. Дождаться не могу. А что? Можно мне что-нибудь выбрать?
– Поживем – увидим, и – нет, выбрать тебе нельзя. Оставь это мне.
Мы немножко посидели в тишине, напомнившей мне о том, что Теган и в самом деле начала усмирять свою подростковую непоседливость и учиться слушать и думать. Было какое-то замечательное чувство товарищества в этом разделении незначительных событий с кем-то новым, открытым, лишенным цинизма, – с кем-то, готовым учиться. Меня очень трогала близость, которую я ощущала между нами. Я так давно в последний раз позволяла себе привязываться к какой-нибудь живой душе. Роскошь этой дружбы дорогого стоит. Я очень ею дорожу, остро осознавая, как драгоценно и редкостно нечто подобное.
Теган доела и улеглась, опершись на локти и вытянув ноги к огню.
– Расскажи мне еще про Белтейн, – попросила она. – Расскажи, что мы будем делать.
– Белтейн – это праздник солнца и огня. Он возвещает наступление лета и плодовитости.