Человек тайцзи. Чжан Шаньмин: путь мастера (Бордюг) - страница 3

Глаза Шаньмина полуприкрыты, с безмятежным выражением на лице он, кажется, дремлет, и его голова покачивается в такт перестуку колес. Интересно, когда он последний раз видел тот детский сон? Давно, наверное. Сейчас ему 49 лет, и вот уже больше десяти лет, как он живет в Москве, преподавая ушу, тайцзи-цюань стиля чэнь[1].

Здесь он ведет занятия в нескольких группах, еще есть регулярные семинары в Братиславе, поездки с учениками в Индию, в Лондон, Испанию и куда-то в тропики, а также раз в год – домой, в Пекин. Смотрю на него и думаю: нашел ли он свой дом или до сих пор надеется найти путь к тому месту, из которого он пришел?

– Сегодня много люди потерять внимание. – Неожиданно обнаруживаю, что Шаньмин вовсе не дремал, а рассматривал тех, кто едет рядом в вагоне метро, и теперь хочет поделиться со мной какими-то своими соображениями.

– Что ты имеешь в виду? У тебя на тренировке сегодня было мало народу? – Понять Шаньмина бывает нелегко даже не из-за мелких огрехов, которыми богат его русский язык, а просто потому, что часто он без какого бы то ни было вступления начинает обсуждать, что называется, вопросы бытия.

– Нет, просто посмотри этот молодой человек, ему тяжело так стоять, но он ничего не делать, чтобы лучше, – говорит Шаньмин мне на ухо и взглядом показывает на привычную для московского метро картину. Парень в куртке левой рукой держится за поручень, почти висит на нем, сильно отклонившись в сторону и прогнув поясницу. Локтем он придерживает небольшой рюкзак на плече, большой палец правой руки бодро летает по экрану лопатообразного смартфона. – Я думать, его тело уже очень хочет сесть, но он не хочет слушать себя. Но даже если так стоять, можно чуть-чуть менять вес тело и сразу стать легче.

– Послушай, какое тело, он же не у тебя на тренировке! К тому же ему наверняка на следующей выходить, вот на перроне и разомнется, – возражаю с позиции обывателя.

– Тренировка или не тренировка – нету разницы. Если тело долго неудобно, оно быстро болеть. Пока молодой, можно делать неестественно движения и можно думать – все хорошо. Но потом все точно будет плохо.

Я понимаю, что наш разговор быстро дрейфует в сторону серьезной дискуссии, поэтому возражаю не спеша, чтобы не потратить разом все контраргументы.

– Но как можно совершать всю жизнь только правильные движения! И вообще, откуда узнать, какое движение правильное, а какое – нет?

– Правильно – это естественно, свободно. Посмотри на тот человек, компьютер на колене. Он тянуть подбородок вперед, читать и не чувствовать, что его шея очень неудобно. Сейчас шея неудобно, она так не хочет, но все его внимание – в компьютер. Когда шея начинать болеть, он дать ей немного внимания – купить лекарство, мазать два раза и забыть. Потом серьезные проблемы, шея нужно много внимания, уже компьютеру не хватать внимания. Почему он сейчас не думать об этом?