|
| Percy slapped the dead man's cheek. | Перси шлепнул покойника по щеке. |
| The flat smacking sound of his hand made us all jump. | Звук пощечины заставил всех нас вздрогнуть. |
| Percy looked around at us with a cocky smile on his mouth, eyes glittering. | Перси посмотрел на нас с гордой улыбкой на губах и сияющими глазами. |
| Then he looked back at Bitterbuck again. | Потом снова взглянул на Биттербака. |
| ' Adios, Chief,' he said. | - Прощай, Вождь, - сказал он. |
| 'Hope hell's hot enough for you.' | - Надеюсь, в аду тебе мало не покажется. |
| 'Don't do that,' Brutal said, his voice hollow and declamatory in the dripping tunnel. | - А ну, не трогай. - Голос Брута гулко и торжественно звучал в пустоте тоннеля. |
| 'He's paid what he owed. | - Он свое заплатил. |
| He's square with the house again. | Теперь со всеми в расчете. |
| You keep your hands off him.' | Так что не трогай его. |
| 'Aw, blow it out,' Percy said, but he stepped back uneasily when Brutal moved toward him, shadow rising behind him like the shadow of that ape in the story about the Rue Morgue. | - Да ладно тебе, - протянул Перси, но тут же неловко отступил назад, когда Брут придвинулся к нему и его тень за спиной выросла, как тень той обезьяны из рассказа об улице Морг. |
| But instead of grabbing at Percy, Brutal grabbed hold of the gurney and began pushing Arlen Bitterbuck slowly toward the far end of the tunnel, where his last ride was waiting, parked on the soft shoulder of the highway. | Но вместо того, чтобы схватить Перси, Брут взялся за ручки каталки и стал медленно толкать Арлена Биттербака в тоннель, где его ожидала последняя машина, припаркованная на обочине шоссе. |
| The gurney's hard rubber wheels moaned on the boards; its shadow rode the bulging brick wall, waxing and waning; Dean and Harry grasped the sheet at the foot and pulled it up over The Chiefs face, which had already begun to take on the waxy, characterless cast of all dead faces, the innocent as well as the guilty. | Жесткие резиновые колеса каталки скрипели, ее тень качалась и извивалась на неровной кирпичной стене. Дин и Харри взялись за простынку в ногах и прикрыли лицо Вождя, приобретающее уже восковой цвет мертвых, невинное и в то же время виноватое. |
| 6 | 6 |
| When I was eighteen, my Uncle Paul-the man I was named for-died of a heart attack. | Когда мне было восемнадцать, мой дядя Поль, в честь которого меня назвали, умер от инфаркта. |
| My mother and dad took me to Chicago with them to attend his funeral and visit relatives from my father's side of the family, many of whom I had never met. | Я поехал с родителями в Чикаго на его похороны и зашел навестить родственников по отцовской линии, многих из которых вообще не знал. |