— Нэлл! — Том тряс ее за плечи.
— Оставь ее, — процедила Линда. — Разве ты не видишь? Она тебя не слышит.
Нэлл падала куда-то вниз… или летела вверх? Ее словно затягивал электрический водоворот. Она чувствовала станцию миллионами пальцев, видела ее изнутри тысячей глаз. Она видела Алекса (уже не Алекса), идущего по коридору к медотсеку, и одновременно видела Линду, Марику с пустым лицом, Тома, с ужасом глядящего на них обеих, Макса в открытой капсуле…
Линда опустилась на стул и дрожащей рукой надела виртуальный шлем.
А потом одна реальность окончательно заслонила собой другую.
Максу понадобилось всего несколько секунд, чтобы понять, кто перед ним. Его бледное измученное лицо исказилось от ненависти.
— Отойди от меня, — прошипел он. — Я не буду с тобой разговаривать. Убирайся отсюда!
Он говорил по-русски, но она понимала каждое слово.
Алекс, будто не слыша, наклонился над открытой капсулой, положил руки ему на плечи.
— Я не хочу, чтобы ты умирал, — мягко сказал он. — Мне будет больно, если ты умрешь.
Макс приподнялся и со стоном выбросил вперед кулак, но Алекс легко перехватил его руку за запястье. Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза, потом у Макса задрожали губы.
— Лешка, ну зачем ты опять согласился… — прошептал он.
— Чтобы ты жил, — ответил тот.
Гринберг откинул назад голову и закрыл глаза, волосы на его висках потемнели от пота.
— Только не такой ценой, — пробормотал он.
Алекс пальцами раскрыл его сжатый кулак, накрыл его ладонь своей.
— Максим, — мягко сказал он.
Тот не ответил. Его дыхание было коротким и хриплым, будто он слегка задыхался.
— Максим, наши разумы не соприкоснутся.
— Я тебе не верю, — прошептал тот.
— Я хоть раз обманул кого-нибудь?
Тот открыл глаза и посмотрел на Зевелева.
— Ты обманул всех, — с горечью сказал он.
Алекс отрицательно покачал головой.
— Нет.
Они снова молча смотрели друг на друга.
— Поверь мне, — тихо сказал Алекс. — Пожалуйста.
Лицо Гринберга исказилось, как от боли.
— Пожалуйста, — повторил Алекс.
Нэлл казалось, что в воздухе между ними вспыхнет электрическая дуга, так высоко было напряжение. И — что-то произошло. Будто заржавленный капкан в душе Макса с усилием и скрежетом разжал зубья.
— Лешка, — прошептал он.
Дикая радость Си-О — или Алекса? — хлестнула ее по нервам, а в следующую секунду крошечное черное жало, выскользнувшее из пальцев Зевелева, аккуратно и точно укололо Макса в сонную артерию.
— Теперь спать, — мягко сказал он.
Тот еще пару секунд пристально смотрел на него, а потом его глаза затуманились и закрылись.
Нэлл возвращалась в реальность как из глубокого обморока. Она слышала звуки… голоса, плач. Кто-то плакал навзрыд, и чей-то голос (Марики?) бормотал успокоительные слова.