|
| Sand-banks, marshes, forests, savages,-precious little to eat fit for a civilized man, nothing but Thames water to drink. | Песчаные отмели, болота, леса, дикари... очень мало еды, пригодной для цивилизованного человека, и нет ничего, кроме воды из Темзы, чтобы утолить жажду. |
| No Falernian wine here, no going ashore. | Здесь, нет фалернского вина, нельзя сойти на берег. |
| Here and there a military camp lost in a wilderness, like a needle in a bundle of hay-cold, fog, tempests, disease, exile, and death-death skulking in the air, in the water, in the bush. | Кое-где виднеется военный лагерь, затерявшийся в глуши как иголка в стоге сена. Холод, туман, бури, болезни, изгнание и смерть - смерть, притаившаяся в воздухе, в воде, в кустах. |
| They must have been dying like flies here. | Должно быть, здесь люди умирали как мухи. |
| Oh, yes-he did it. | И все-таки он это вынес. |
| Did it very well, too, no doubt, and without thinking much about it either, except afterwards to brag of what he had gone through in his time, perhaps. | Вынес молодцом, не тратя времени на размышления, и только впоследствии хвастался, быть может, вспоминая все, что пришлось ему перенести. |
| They were men enough to face the darkness. | Да, то были люди достаточно мужественные, чтобы заглянуть в лицо мраку. |
| And perhaps he was cheered by keeping his eye on a chance of promotion to the fleet at Ravenna by and by, if he had good friends in Rome and survived the awful climate. | Пожалуй, его поддерживала надежда выдвинуться, попасть во флот в Равенне, если найдутся в Риме добрые друзья и если пощадит его ужасный климат. |
| Or think of a decent young citizen in a toga-perhaps too much dice, you know-coming out here in the train of some prefect, or tax-gatherer, or trader even, to mend his fortunes. | И представьте себе молодого римлянина из хорошей семьи, облеченного в тогу. Он, знаете ли, слишком увлекался игрой в кости и, чтобы поправить свои дела, прибыл сюда в свите префекта, сборщика податей или купца. |
| Land in a swamp, march through the woods, and in some inland post feel the savagery, the utter savagery, had closed round him-all that mysterious life of the wilderness that stirs in the forest, in the jungles, in the hearts of wild men. | Он высадился среди болот, шел через леса и на какой-нибудь стоянке в глубине страны почувствовал, как глушь смыкается вокруг него, ощутил биение таинственной жизни в лесу, в джунглях, в сердцах дикарей. |
| There's no initiation either into such mysteries. | В эти тайны не могло быть посвящения. |