— Говорили о пустяках. Она меня корила, что начали отзыв.
Чай, который она готовила, Сергей выпил. В коридоре кто-то проходил мимо, одного клерка он вспомнил, других никак не получалось. Но ни с кем больше ни за руку, ни под руку — никак не соприкасался. По дороге заходил в магазин, где купил молоко и хлеб. Перед электричкой перекусил тем, что приготовила мама, домашней пищей. Дома была еще Марина, она пришла с работы. Тут Сергей запнулся.
— Марина временно у меня живет, пока у нее идет ремонт в общежитии.
— Пестерев, не усложняй ситуацию, не заморачивайся. Мне нет дела, кто у тебя живет. Дальше вспоминай, что ты делал.
День Сергея был несложен и понятен, как вычисления на логарифмической линейке: корпус, движок, бегунок, основные шкалы — и вот она, визирная линия. То, что телефон у него прослушивается, он установил за день до происшествия на сессии, удивился, телефон поменял. Больше Пестерев ничего сказать не мог, но и этого для размышления было достаточно.
— Бойтесь умных женщин, — в палату заходил Рогалин. — Бойтесь, от них одни проблемы.
— Надеюсь, умной вы назвали меня? — уточнила Наташа.
— Не сомневайтесь, госпожа Петрова. Это вы у нас по телевизору людям рассказываете страшилки про власть, умничаете, — подколол ее Рогалин.
— Журналиста каждый может обидеть.
— Ну что ты пристал к девушке! — бросился на ее защиту Сергей.
— Уже и пристать нельзя? Я ведь только слегка!
Наташа поднялась со стула.
— Я приду завтра. Поправляйся.
— Буду стараться. Не обращай внимания на приставучих депутатов.
Когда за ней закрылась дверь, Рогалин продолжил дальше:
— Знаешь, почему надо остерегаться умных женщин? Чтобы не налететь на умный вопрос: «А ты на мне женишься?» — И засмеялся, довольный собою.
— Болтун! — прокомментировал больной. — Очень ей нужно за меня замуж.
Около Наташиного подъезда было мрачно и неуютно. Лампочку в фонаре когда-то разбила проходящая мимо компания. Кирпичи дворовой клумбы, заботливо обихаживаемой летом местными бабушками, развалились. Припаркованный автомобиль загораживал вход в подъезд.
— Водила! Проколоть ему шины гвоздем, чтобы неповадно было, — бурчала она. — Освещения путного не могут сделать, а все туда же — реформа ЖКХ!
По пустынной улице бродили собаки. Она совсем не ожидала никого увидеть, когда перед ней выросла темная фигура. Наташа затаила дыхание.
— Вы хотите меня ограбить?
— Нет, поговорить.
— Это не самое лучшее место и время. О чем говорить будем? — Она едва разглядела ладненькую девушку в узком пальто нынче модного болотного цвета.
— Вам я его не отдам! Зачем он вам? — отчаянно заявила девушка.