| - Огурчики-то еще хороши, только сверху немножко словно поослизли, припахивают, ну да уж пусть дворовые полакомятся, - говорила Арина Петровна, приказывая оставить то ту, то другую кадку. |
| Stepan Vladimirych adapted himself admirably to his new condition. | Степан Владимирыч удивительно освоился с своим новым положением. |
| At times he felt a strong craving to get drunk as a piper. He had money for the purpose, as we shall see later. But he restrained himself stoically, as if considering that the time had not yet arrived. | По временам ему до страсти хотелось "дерябнуть", "куликнуть" и вообще "закатиться", (у него, как увидим дальше, были даже деньги для этого), но он с самоотвержением воздерживался, словно рассчитывая, что "самое время" еще не наступило. |
| He was always busy now, for he took a lively part in the provisioning, rejoicing in its successes and regretting its failures in a wholly disinterested manner. | Теперь он был ежеминутно занят, ибо принимал живое и суетливое участие в процессе припасания, бескорыстно радуясь и печалясь удачам и неудачам головлевского скопидомства. |
| In a sort of ecstasy, hatless, clad in his dressing-gown, he scurried from the office to the cellars, hiding from his mother behind trees and various small buildings that crowded the court-yard. Arina Petrovna noticed him in this garb many times, and felt an itching in her motherly heart to give Simple Simon a severe scolding, but on second thought she left him alone in his escapades. In the cellars Stepan Vladimirych with feverish impatience watched how the carts were unloaded, how jars, barrels and tubs were brought in from the estate, and everything was assorted and finally sent off into the yawning abyss of cellars and storehouses. | В каком-то азарте пробирался он от конторы к погребам, в одном халате, без шапки, хоронясь от матери позади деревьев и всевозможных клетушек, загромождавших красный двор (Арина Петровна, впрочем, не раз замечала его в этом виде, и закипало-таки ее родительское сердце, чтоб Степку-балбеса хорошенько осадить, но, по размышлении, она махнула на него рукой), и там с лихорадочным нетерпением следил, как разгружались подводы, приносились с усадьбы банки, бочонки, кадушки, как все это сортировалось и, наконец, исчезало в зияющей бездне погребов и кладовых. |
| He felt satisfied in most instances. | В большей части случаев он оставался доволен. |