Лыков покосился на начальника. Тот встал с тахты.
– Это разумно, хотя… бессердечно. Но решать вам. Теперь идите с глаз моих. Понадобитесь – позовем.
Гущин с обиженным лицом вышел. Лыков проводил его взглядом и вздохнул.
– Вот скотина! На брата даже не взглянул, сразу полез деньги смотреть. Ну и «родная душа» будет у мальчишки…
– Однако доктор нужен нам здесь, – проворчал Благово. – Торсуев! Сгоняй-ка к Милотворскому.
Вдруг из гостиной раздался едва различимый стон. Сыщики, не сговариваясь, бросились на звук. Приказчик шевелил губами, пытаясь что-то сказать.
– Лыков! Грузи раненого в пошевни и пулей в Мартыновскую больницу. Потом возвращайся сюда с двумя агентами. Торсуев! Карауль братца. Из детской не выпускать, про то, что обнаружен живой приказчик, – не говорить.
– Есть!
– А я пока осмотрю дом.
Машина розыска набрала ход. На место происшествия прибыли полицейский врач и судебный следователь, заглянули ненадолго полицмейстер и вице-губернатор. Убийство четырех человек в канун Рождества – страшное святотатство. Власти прилагали все силы для быстрейшего открытия извергов. Благово с Лыковым вертелись, как чумные, забыв про торжества. Лишь под утро, пропустив Великие Часы, они едва успели в кафедральный собор к литургии. Раскрытие преступления случилось неожиданно быстро, и мало зависело от рвения сыщиков. Алексей пришел домой и попытался часик соснуть, но не успел – за ним заехал Благово.
– Вставай, бездельник! Зыков очнулся и готов дать показания.
– Какой Зыков? – не понял спросонья титулярный советник.
– Приказчик, раненный в доме Гущина.
– Выжил? Когда я его отвозил – очень был плох!
– Не знаю, насколько он стал хорош. Милотворский провозился с ним всю ночь, а сейчас прислал записку. Удар сзади оказался неудачным. Клинок попал в лопатку, соскользнул и прошел ниже сердца. Зыков больше пострадал от кровопотери. Видимо, умрет – его уже соборовали. Но он хочет нам что-то рассказать. Если успеет… Так что, собирайся быстрее!
Зыков лежал в одиночной палате земской больницы под наблюдением врача. Увидев полицейских, он обрадовался и прошептал бескровными губами:
– Наконец-то…
– У вас хватит сил? – наклонился над раненым Благово.
– Хватит… Я должен… должен. Исповедался, а теперь и вам расскажу… Ничего не утаю… С Богом скоро встречаться, надобно душу очистить…
Сыщики сели у кровати, Лыков достал бумагу и карандаш. Приказчик вздохнул, как перед прыжком в холодную воду, и начал свой рассказ.
– Я погубил свою душу пять лет назад. Уж позвольте с этого места излагать, а до убийств доберемся… Настоящая моя фамилия Братцов, а Зыковым стал по поддельному паспорту. Служил я тогда в Ярославле у богатого купца Чумакова. Был на хорошем счету и выбился в старшие приказчики. Хозяин мне доверял… Однажды он поехал в Ирбит на ярмарку, а мне оставил двадцать восемь тысяч рублей закончить сделку. Тут-то меня и обуял лукавый…