Зверь ринулся сквозь толпу. Глаза рыскали поверх голов, а меч сам находил жертву. Волнистый клинок неуловимо гудел в зимнем воздухе, отбрасывая "кровавые тени" на черный гранит.
Вокруг гремела сталь, кричали Свободные Охотники, ревели черные хищники (изредка в предсмертной агонии, но чаще ликующе, раздирая клыками плоть). Хаос захлестнул тронный зал.
- Ты не получишь их! - Деррис преградил Зверю путь.
Два итлара [кровный воин] замерли рядом с отцом Литы - алые туники темнели от пятен, окровавленные мечи оскалились остриями.
Зверь остановился, чуть склонив голову на бок и растягивая пасть в хищной ухмылке. Иссиня-черная шерсть, слипшись от багряной влаги, тускло поблескивала. Сквозь стиснутые клыки донеслось урчание...
И Деррис ударил.
Зверь успел вскинуть меч, и звон потонул в лязге, воплях и реве бушующей бойни - маскат Охотника отскочил в сторону, и в это мгновение сделал выпад Эстред, что стоял по правую руку Дерриса. Зверь шагнул навстречу, наотмашь отбивая сталь когтистой лапой, и волнистый клинок, легко пробив нагрудник стража, пронзил сердце и вышел через лопатку; по долу покатилась алая струйка.
Слева на Зверя бросился Удвар.
Логмес вырвался из мертвого тела Эстреда и скользнул по дуге; Деррис отшатнулся, острие коснулось бороды, алая роса брызнула в лицо, и лязг едва не порвал перепонки. А когти хищника, смяв стальные пластины на кожаном жилете, погрузились в мягкую плоть. Пасть Зверя раскрылась, блеснув острыми зубами, и грудь исторгла оглушающий рык.
Маскат Дерриса уже несся в открытое горло, когда первые капли из разодранного живота Удвара еще не достигли каменного пола. Но хищник небрежно повел локтем, и клинок соскользнул с черной шерсти. Деррис мгновенно развернул меч и ударил низом, в ноги... Сжатый могучей лапой "двуручник", обрушился, словно молот; россыпь искр упала на каменные плиты, и маскат врезался в гранит. А окровавленная лапа сдавила Деррису горло, отрывая от пола, и волнистое лезвие опустилось на плечо, разрезая доспех и перерубая мышцы и кости; кровь брызнула, как вино из лопнувшего меха. Эфес выскользнул из ослабшей ладони Охотника, и меч зазвенел по камню.
Глаза Литы столкнулись с обсидиановым взглядом за миг до того, как они с матерью скрылись за порогом кухни.
...Ранна несла дочь по темным пещерам, подгоняемая страхом, всхлипами женщин, и лязгом, доносившимся из тронного зала и летевшим по пятам. Они не успели укрыться, не успели совсем немного! Продержись дверь еще чуть-чуть, и проход бы закрыли... Но теперь оставалось только бежать! Неизвестно куда, но только вперед!