|
| I can see him now as he was then - and I shiver. | Герберт Уэст и сейчас стоит у меня перед глазами, и меня пробирает дрожь. |
| He grew sterner of face, but never elderly18. | С годами он не постарел, хотя лицо его стало жестче. |
| And now Sefton Asylum 19 has had the mishap and West has vanished. | А теперь он исчез, и на Сефтон обрушилось несчастье. |
| West clashed disagreeably with Dr. Halsey near the end of our last undergraduate term in a wordy dispute that did less credit to him than to the kindiy dean in point of courtesy. | В конце последнего семестра между Уэстом и доктором Халси завязался ожесточенный спор, в котором добрый декан проявил гораздо больше выдержки, чем мой друг, которому надоели бессмысленные препятствия, тормозящие его великий труд. |
| He felt that he was needlessly and irrationally retarded in a supremely great work; a work which he could of course conduct to suit himself in later years, but which he wished to begin while still possessed of the exceptional facilities of the university. | Он, разумеется, намеревался продолжать исследования своими силами, однако не понимал, почему бы ему не приступить к ним сейчас же, имея в распоряжении великолепное университетское оборудование. |
| That the tradition-bound elders should ignore his singular results on animals, and persist in their denial of the possibility of reanimation, was inexpressibly disgusting and almost incomprehensible to a youth of West's logical temperament. | Ограниченность старших коллег, не желавших признавать его уникальных достижений и упорно отрицавших саму возможность оживления, была совершенно непонятна и глубоко противна не умудренному жизнью логическому темпераменту Уэста. |
| Only greater maturity could help him understand the chronic mental limitations of the "professor-doctor" type - the product of generations of pathetic Puritanism20; kindly, conscientious, and sometimes gentle and amiable, yet always narrow, intolerant, custom-ridden, and lacking in perspective. | Лишь зрелость помогла ему понять хроническую умственную недостаточность "профессоров и докторов" - потомков истовых пуритан, уравновешенных, честных, порою мягких и добросердечных, но всегда ограниченных, нетерпимых, слепо преданных традиции и не видящих дальше своего носа. |
| Age has more charity for these incomplete yet high-souled characters, whose worst real vice is timidity, and who are ultimately punished by general ridicule for their intellectual sins - sins like Ptolemaism, Calvinism, anti-Darwinism, anti-Nietzscheism, and every sort of Sabbatarianism and sumptuary legislation21. |