– Учила вас не думать обо мне плохо? Между мной и мисс Кэролайн де Баллестерос существовала деловая договоренность, которую я прекратил, когда перестал нуждаться в ее услугах. Чему она там вас якобы учила – не мое дело.
Услуги! Ее мать услуживала этому человеку, с его точки зрения. А она – плод услуг. Томми охватил гнев.
Он был непробиваем. Томми почувствовала себя безмерно уставшей, измотанной, как будто последние десять минут только и делала, что толкала и толкала то, что невозможно сдвинуть с места. Континент, например, или ледник. Герцог принадлежал к разряду людей, которые привыкли обстоятельства подгонять под себя. А обстоятельства лезли вон из кожи, конкурировали за честь ублажить его.
«Я видела, как ты вытаскивал свои портки из задницы, старая грязная сволочь!»
Они и дальше могли продолжать играть в гляделки.
– Я похожа на нее?
И тут она увидела: короткое воспоминание, которое отразилось в глубине его глаз. Легкая судорога. Чернота во взгляде. Память!
Но герцог не произнес ни слова.
– Я действительно похожа на нее? – На этот раз Томми спросила сквозь стиснутые зубы. Лучи на медали врезались ей в ладонь.
Еще одна презрительная улыбка появилась на его губах.
– Мисс де Баллестерос, если это ваше настоящее имя, или как вас там…
Томми резко выбросила руку вперед и раскрыла ладонь. Герцог едва заметно вздрогнул.
Она продолжала держать руку вытянутой. И гордилась тем, что рука не дрогнула.
Герцог осторожно наклонился вперед. Потом надел очки и внимательно вгляделся.
Томми увидела, как узнавание и удивление отразились на его лице. Но сколько самообладания было в этом человеке! Вернее, его эмоции теперь были не такими гибкими, и ему не оставалось ничего другого, кроме как снова спрятаться за холодностью.
Герцог медленно откинулся на спинку кресла.
– Где вы ее достали?
Вот и все, что он сказал, медленно и тяжело, и это прозвучало как угроза.
– От вас, по сути дела. Потому что вы подарили ее моей матери, не так ли? Ведь когда-то вы ее любили. Я права? А перед смертью она передала ее мне. И наказала прийти к вам, если только я когда-нибудь…
Томми резко замолчала. Гордость не позволила ей продолжить, потому что неожиданно она поняла, как герцог воспримет ее слова.
Циничная усмешка уже гуляла в его глазах.
– Мисс… как вас там? Я не склонен соглашаться на требования меркантильных проституток. Ясно, что вам нужны деньги. Я не дам вам ни гроша, потому что по собственному опыту знаю, что такие, как вы, никогда не удовлетворяются, когда получают плату хоть раз. Если вы предпримете что-либо, хотя бы отдаленно напоминающее шантаж, уверяю вас, вы очень пожалеете. Да-да, очень! Я искренне надеюсь, ради вашего же блага, что вы больше не побеспокоите ни меня, ни мою семью. А теперь соизвольте вернуть мне мою вещь.