| "I am most happy to hear it—but only Jane Fairfax one knows to be so very accomplished and superior!—and exactly Emma's age." | — Очень отрадно слышать это — но одна Джейн Фэрфакс, сколько я знаю, соединяет столь высокие достоинства, как блестящее образование и утонченное воспитание, — и как раз подходит к Эмме по возрасту. |
| This topic was discussed very happily, and others succeeded of similar moment, and passed away with similar harmony; but the evening did not close without a little return of agitation. | Предмет этот в полном единодушии подвергнут был обсуждению, его сменили другие, столь же значительные — и с тою же приятностью канули в прошлое, однако прежде, чем вечер завершился, мирное течение его опять нарушилось легким всплеском. |
| The gruel came and supplied a great deal to be said—much praise and many comments—undoubting decision of its wholesomeness for every constitution, and pretty severe Philippics upon the many houses where it was never met with tolerable;—but, unfortunately, among the failures which the daughter had to instance, the most recent, and therefore most prominent, was in her own cook at South End, a young woman hired for the time, who never had been able to understand what she meant by a basin of nice smooth gruel, thin, but not too thin. | Явилась овсянка, а с нею и повод для новых разговоров — пространных восхвалений и отступлений, — категорических утверждений о благотворном ее воздействии на всякий организм и суровых филиппик по адресу тех, которым никогда не удается сварить ее мало-мальски сносно; к несчастью, в числе этих горемык самым свежим и оттого разительным примером, названным его дочерью, оказалась ее же собственная кухарка, молодая особа, нанятая на время их пребывания в Саут-Энде, которая упрямо отказывалась понять, что госпожа ее разумеет под доброю мисочкой овсянки, сваренной без комков, не круто, но и не слишком жидко. |