* * *
Дайнека и Джамиль сидели на кровати, крепко обнявшись и ни на секунду не отрываясь друг от друга.
– Когда ты сказала мне, что любишь другого, я чуть не умер. – Он теснее прижал ее к себе.
– Глупый. Другой – это ты, – улыбнулась Дайнека. – Я не узнала тебя, но сразу почувствовала. Глаза можно обмануть, но сердце – никогда…
– Тебе нужно время, чтобы привыкнуть. Я долго не решался прийти.
– Почему?
– Как бы я объяснил?
– Просто бы пришел, и я бы все поняла.
– Лицо…
– Я люблю тебя, а не твое лицо. – Она тихонько рассмеялась и обняла его за шею. – И лицо твое тоже люблю.
– Ты привыкнешь…
– Здесь, в Италии, я слышала фразу: «Возьми что захочешь, но заплати положенную цену».
– Мы заплатили, – сказал Джамиль. – Теперь по праву принадлежим только друг другу.
– Когда ты приехал, я подумала, что совсем недавно тебя где-то видела.
– Так и было…
– Что?
– Я говорю, ты меня видела. Просто не обратила внимания. – Джамиль поправил ее челку и поцеловал в лоб.
Она удивилась:
– Где?
– Месяц назад я снял квартиру в твоем доме. Однажды мы с тобой встретились в арке. Ты шла во двор, а я – на улицу. На тебе было такое платьице… – Он мечтательно улыбнулся. – Милое, в горошек. Когда я тебя увидел, сразу хотел обнять.
– Что же не подошел?
– Не решился.
– Но потом приехал сюда. Почему?
– Из своего окна я увидел, что в твоей квартире устроили настоящий погром. Позвонил на дачу. Трубку взяла Серафима Петровна. Чтобы узнать, что с тобой, мне пришлось представиться ее племянником Алексом.
– Откуда ты о нем знаешь?
– Три года назад, в доме твоего отца, я провел наедине с Настей около часа.
– Помню. Вы сидели на веранде.
– Она не закрывала рот ни на минуту, рассказала мне про всех своих родственников. Кто где живет, кто за кем замужем. У меня хорошая память. Когда было нужно, я вспомнил про Алекса.
– Но ведь Серафима Петровна могла позвонить в Германию?
– Так не позвонила же. – Джамиль улыбнулся и снова поцеловал Дайнеку, на этот раз в губы. – Труднее было врать твоему отцу. Но выхода не было.
– Люблю тебя, – сказала Дайнека и положила голову ему на плечо.
Джамиль погладил ее волосы:
– У меня есть надежда… – Он помолчал. – Уверенность, что все изменится к лучшему. По крайней мере, сейчас тебе ничего не грозит.
– Но ведь ты хотел сказать не об этом.
Он повторил ее недавнюю фразу:
– Возьми все что хочешь, только заплати положенную цену. Это про меня. Я заплатил свою цену, чтобы теперь быть с тобой. Клянусь, что буду любить тебя вечно. Ты самая добрая, самая милая, самая любимая женщина. Мне кажется, что я не заслужил тебя.