– Пфф. Сувениры, что ли, бабка продает… – я недоверчиво смотрела на веретено, потянулась к нему пальцем.
На стене вдруг мигнуло изображение огромного вышитого нитями ветвистого дерева со светящимися ветками. Узор из нитей и листочков складывался сам по себе, постепенно изменяясь. Дерево росло на глазах.
– Брр. Что за черт? Голограмма какая-то? – развели, блин, нанотехнологии. Я отступила назад, отдернув руку от веретена.
Вдруг одна из веток на картинке поползла вниз и засохла.
– Эх, незадача. Значит, не очень тебе и хотелось жить в этом городе, Ксана. На пару лет тут осядешь – а потом улетишь дальше.
Сзади нас в домашнем халате и тапочках стояла преподавательница по философии. Я вытаращила глаза, пискнула и сползла в кресло.
– Вы пройдите в кабинет, Оксана Юрьевна. Моя помощница вам погадает, а я пока с внучкой пообщаюсь, правда, Юленька?
Пришлось идти, куда деваться…
***
– Бабуль, ну и зачем это все? Перья, ветки, кости, следы какие-то, прочая ерунда эзотерическая? Зачем ты людям голову морочишь? – Юлька сидела на диванчике и гладила кота. На журнальном столике примостился чайник с душистым травяным отваром и тарелочка с тульскими пряниками. Голос Ксаны слышался из-за двери – с ней беседовала Марья Ивановна, помощница Василисы Петровны (для студентов) – или Бабули (для домашних). Сама Василиса Петровна в теплом халате сидела в кресле-качалке, укрыв ноги пледом, и крутила в руках сверкающий клубочек. Тот на радостях попискивал и подпрыгивал.
– Ну а куда деваться, коли сами не понимают и не верят, внученька? Странные они, твои люди. Столько чудес могут сотворить одним только котелком своим, только бы подумали хоть немного – ан нет, все им волшебство и таинства подавай. Не хотят сами чудеса творить – пусть хоть так на путь свой встают.
– А зачем ты Галку отправила можжевеловый гребень искать? Она же сроду такого дерева не видела, где она его найдет-то? – Юля спихнула с колен кота и потянулась к веретену. На стене опять появилось светящееся дерево. По веткам скользили разноцветные пронумерованные огоньки, то замирая, то сворачивая или вовсе перепрыгивая на другие ветки. Что-то отмирало и исчезало, что-то внезапно появлялось и расцветало буйным цветом на этом изображении. Где-то среди этих огоньков мерцала и ее собственная жизнь, подумала девушка.
– А затем, Юлечка. Помаются, поищут, леса-поля-супермаркеты все вдоль и поперек исходют – авось и дойдут своей головой, коли на полпути не остановятся. Сама посуди, если человек принесет то, чего сам бы никогда в жизни искать не стал, да и не нашел бы просто так – разве не заслуживает он своего чуда? Хотя бы за смелость и упорство. – Бабушка флегматично продолжала пить чай. – Веретено не урони, сама на Лысую гору за вторым полетишь.