– А мне – наоборот? – с интересом спросила я и забралась на кровать с ногами, чтобы не мешать – места тут было немного. – Покрывало простое, но побрякушки ценой в корабль?
– Именно так! – воздела толстенький пальчик Леата. – Да не абы какие, позолоченными погремушками и продажная девица обвеситься может, а… мм-м… настоящими! Ну да этого добра у Рыжего хватает…
– А не признает кто-нибудь украшения?
– Кто? Шонгори при дворе сейчас нет, Рыжий проверил, – словоохотливо ответила она, – иначе бы не сунулся, они чужака вмиг опознают. Не любят они почему-то нынешнего короля, вот напасть… А уж где и как те драгоценности добыты, кто же скажет?
– Ты, вижу, его хорошо знаешь, – пробурчала Медда, раздетая до нижней рубашки.
– Доводилось встречать, – хмыкнула Леата и подала ей необъятные расшитые шаровары. – Давай-ка, надевай! А ты, госпожа, гляди да запоминай, сколько чего на себя шонгори напяливают…
– Не сложнее, чем корсет зашнуровать, – сказала я, когда Медда совладала с шароварами, парой нижних платьев, верхним одеянием и начала борьбу с покрывалом.
– Гляди, накидываешь вот так, этот край должен быть длиннее вдвое… теперь захлестывай… вот, получилось! – поучала Леата. – Теперь длинный конец скручиваешь вот этак, обматываешь вокруг головы… Бери верхнее покрывало, научу, как его закрепить, чтобы не соскользнуло.
– Я предлагала зашивать наживую, – невольно улыбнулась я.
– Дельно, – согласилась она. – С непривычки лучше так и поступить. Правда, нас, служанок, больно били, если обнаруживали такое непотребство! Но вас-то раздевать вряд ли станут, так что для верности можно и прихватить несколькими стежками… Ну вот! Гляди, госпожа, как тебе хан-хадэ?
– Хороша, – искренне сказала я и спрыгнула на пол. – Моя очередь?
– Конечно. Только с покрывалом не спеши, тебе его совсем иначе надевать нужно, – предостерегла Леата. – Ну да научишься, ничего сложного в этом нет.
Получилось как подобает у меня только с третьего раза: у этих треклятых шонгори каждая складка, каждый виток длинного куска материи что-то да обозначали, и, если я не хотела провалиться при первом же появлении на люди, нужно было запомнить правила… Впрочем, у наших придворных дам мушка на правой щеке означает вовсе не то же самое, что мушка на левом виске или в углу рта. Думаю, шонгори так же страдают, пытаясь распознать эти загадочные знаки, а уж язык веера, допускаю, и вовсе приводит их в замешательство!
– Вот теперь хорошо. – Отступив на шаг, Леата оглядела нас с головы до ног, поправила складку покрывала у меня, одернула платье на Медде и потерла руки. – А теперь присаживайтесь, научу глаза подрисовывать… Ну, сами понимаете, раз на виду у шонгори только глаза, то должны они быть большими, яркими и оч-чень выразительными! Медда, не вертись… А ты, госпожа, смотри и запоминай!