Прошло с полчаса, а может быть, и с час - потому что я не мог ясно определить времени - когда я снова поднял глаза кверху.
What I then saw confounded and amazed me.
То, что я там увидел, привело меня в недоумение и изумление.
The sweep of the pendulum had increased in extent by nearly a yard.
Размер маятника увеличился почти на целый ярд, и движение его стало быстрее.
As a natural consequence, its velocity was also much greater.
Но что меня больше всего смутило, так это то, что он видимо опустился.
But what mainly disturbed me was the idea that it had perceptibly descended. I now observed-with what horror it is needless to say-that its nether extremity was formed of a crescent of glittering steel, about a foot in length from horn to horn; the horns upward, and the under edge evidently as keen as that of a razor.
Тогда я разглядел - не стану описывать, с каким ужасом - что нижняя его оконечность состояла из блестящего стального полумесяца, имевшего около фута длины от одного рога до другого; рога были направлены кверху, а нижняя округлость, очевидно, была наточена, как бритва.
Like a razor also, it seemed massy and heavy, tapering from the edge into a solid and broad structure above. It was appended to a weighty rod of brass, and the whole hissed as it swung through the air.
Он казался так же тяжел и массивен, как бритва, утолщаясь кверху своим широким концом, и был прикреплен к тяжелому медному пруту, на котором раскачивался со свистом.
I could no longer doubt the doom prepared for me by monkish ingenuity in torture.
Я не мог более сомневаться в участи, приготовленной мне изобретательностью монахов.
My cognizance of the pit had become known to the inquisitorial agents-the pit whose horrors had been destined for so bold a recusant as myself-the pit, typical of hell, and regarded by rumor as the Ultima Thule of all their punishments. The plunge into this pit I had avoided by the merest of accidents, I knew that surprise, or entrapment into torment, formed an important portion of all the grotesquerie of these dungeon deaths.
Агенты инквизиции угадали, что я открыл колодезь - колодезь, вполне достойную кару для такого еретика, как я... Я совершенно случайно избежал падения в него, но, в то же время знал, что искусство делать из казни западню и сюрприз для осужденного, составляет важную отрасль всей этой фантастической системы тайных экзекуций.
Having failed to fall, it was no part of the demon plan to hurl me into the abyss; and thus (there being no alternative) a different and a milder destruction awaited me. Milder!