Так как мое нечаянное падение не удалось, то в план этих демонов вовсе не входило бросить меня туда насильно: следовательно, я был обречен - на этот раз уже непременно - на другую, более приятную смерть... Более приятную!
I half smiled in my agony as I thought of such application of such a term.
Посреди моей агонии я улыбнулся, когда мне пришло на ум это странное слово.
What boots it to tell of the long, long hours of horror more than mortal, during which I counted the rushing vibrations of the steel!
К чему послужит рассказывать те долгие, долгие часы ужаса, в продолжение которых я считал звучащие движения стали?
Inch by inch-line by line-with a descent only appreciable at intervals that seemed ages-down and still down it came!
Она опускалась дюйм за дюймом, линия за линией, так постепенно и незаметно, что это можно было заметить только после долгих промежутков времени, казавшихся мне веками.
Days passed-it might have been that many days passed-ere it swept so closely over me as to fan me with its acrid breath.
Все опускалась ниже - все ниже!... Протекли целые дни - может быть, даже много дней -прежде чем маятник начал качаться от меня достаточно близко, чтоб я мог чувствовать движение рассекаемого им воздуха.
The odor of the sharp steel forced itself into my nostrils.
Запах наточенной стали входил в мои ноздри.
I prayed-I wearied heaven with my prayer for its more speedy descent.
Я молил небо - молил неустанно, - чтоб сталь поскорее опускалась.
I grew frantically mad, and struggled to force myself upward against the sweep of the fearful scimitar.
Я помешался, я обезумел, и силился подняться на встречу этому движущемуся мечу.
And then I fell suddenly calm, and lay smiling at the glittering death, as a child at some rare bauble.
Потом, внезапно, глубочайшее спокойствие низошло в мою душу, и я лег неподвижно, улыбаясь этой сверкающей смерти, как ребенок дорогой игрушке.
There was another interval of utter insensibility; it was brief; for, upon again lapsing into life there had been no perceptible descent in the pendulum.
Опять настала минута полного беспамятства, хотя на весьма короткое время, потому что, придя в себя, я не нашел, чтоб маятник заметно опустился.
But it might have been long; for I knew there were demons who took note of my swoon, and who could have arrested the vibration at pleasure.
Однако, это время могло быть и долгое, потому что я знал, что вокруг меня были демоны, которые подметили мой обморок и могли остановить движение маятника по своей воле.
Upon my recovery, too, I felt very-oh, inexpressibly sick and weak, as if through long inanition.