Безобразные кровавые рисунки окрашивались все богаче красным цветом!
I panted! I gasped for breath!
Я задыхался - я едва мог переводить дыхание.
There could be no doubt of the design of my tormentors-oh! most unrelenting! oh! most demoniac of men!
Не оставалось более сомнения в намерении моих палачей; - о, безжалостные! демоны, а не люди!..
I shrank from the glowing metal to the centre of the cell.
Я отступил от раскаленного металла к центру темницы.
Amid the thought of the fiery destruction that impended, the idea of the coolness of the well came over my soul like balm.
В виду этой огненной смерти, мысль о свежести колодца ласкала, как бальзам, мою душу.
I rushed to its deadly brink.
Я бросился к его смертоносным краям и устремил взгляд в глубину.
I threw my straining vision below. The glare from the enkindled roof illumined its inmost recesses.
Блеск раскаленного свода освещал все его глубочайшие извилины; но, несмотря на это, мой ум отказывался понять значение того, что я видел.
Yet, for a wild moment, did my spirit refuse to comprehend the meaning of what I saw.
Наконец это вошло в мою душу - ворвалось в нее насильно, запечатлелось огненными буквами в моем улетающем рассудке.
At length it forced-it wrestled its way into my soul-it burned itself in upon my shuddering reason.-Oh! for a voice to speak!-oh! horror!-oh! any horror but this!
О! где взять слов, чтоб высказаться! - О! ужас из ужасов! - О! лучше все ужасы, только не это!
With a shriek, I rushed from the margin, and buried my face in my hands-weeping bitterly.
- С жалобным воплем, я откинулся прочь от колодца и, закрыв лицо руками, горько заплакал.
The heat rapidly increased, and once again I looked up, shuddering as with a fit of the ague.
Жар быстро увеличивался, и я еще раз раскрыл глаза, дрожа как в лихорадке.
There had been a second change in the cell-and now the change was obviously in the form.
Вторая перемена совершилась в комнате - и на этот раз, она произошла в ее форме.
As before, it was in vain that I, at first, endeavoured to appreciate or understand what was taking place. But not long was I left in doubt.
Как и в первый раз, я сначала напрасно пытался понять, что такое происходит; но сомнение мое продолжалось недолго.
The Inquisitorial vengeance had been hurried by my two-fold escape, and there was to be no more dallying with the King of Terrors.
Мщение инквизиции шло теперь быстрыми шагами, дважды потерпев от меня поражение - и недолго уже мне оставалось шутить с Царем Ужаса.
The room had been square. I saw that two of its iron angles were now acute-two, consequently, obtuse.