Байрон играется с кнопками телефона.
— Тут я не смогу тебе помочь. Не в моей компетенции.
— Но Жавье на мысе Ферра.
— Всего на две недели.
— Байрон, хватит придуриваться, гони деньги! Я твоя новая девушка с обложки — которую ты не хочешь потерять!
Я шучу, но не совсем. Я пробую роль вздорной дивы, стервы, как учила меня Айяна. И это срабатывает: через мгновение Байрон открывает ящик и отрезает мне чек. Его «Монблан» прорезает тонкие темные ленты в бледно-зеленой бумаге. Он пододвигает чек ко мне.
Ну, я думала, что сработало…
— Эй, Байрон, чек-то на две тысячи!
— Теперь мы в расчете, — отвечает он.
— В расчете — за что?
— За 50 самых «Шик'арных» девушек.
«50 самых «Шик'арных» девушек» — название маркетинговой кампании, которую Байрон придумал этим летом, чтобы «создать новый модный образ агентства». (Пятьдесят — это новое количество моделей «Шик». В тот день отказались от двадцати пяти девушек). Как выясняется, дать название кампании было еще легко. Байрон не смог выбрать формат. И вот на протяжении нескольких недель его ранее спартанский офис заполняется образцами календарей, настольных ежедневников, игральных карт, футболок и ручек, так что теперь кажется, будто Байрон подрабатывает продавцом канцелярских товаров и всякой мелочи.
Я кручу брелок-образец. Потом со звоном бросаю его на стол.
— Так ты выбрал дизайн?
— Да, слава богу. Наконец-то! — выдыхает Байрон. — Мы выбрали основной формат портфолио: мягкая обложка, в черно-белых тонах. Простота. Классика.
— Простота, которая обойдется мне в две тысячи?
Байрон кивает.
— Но почему платить должны мы? — говорю я раздраженно. — Ты ведь нас вынуждаешь. А это ради агентства!
— Это вам же на пользу — так или иначе. — Байрон наклоняется ко мне, и черты его неожиданно озаряются. — Что такое две тысячи, если ты получишь тридцать три, потому что, Эмили, милочка, твой ролик с Джастином Филдсом получил подтверждение!
Я обегаю стол и обнимаю Байрона, чуть не опрокидывая свой напиток, что было бы вполне уместно. Рекламный ролик — по поводу которого я неделю назад проходила собеседование, и два дня назад они звонили — посвящен кофе, итальянскому кофе. Я всего лишь реквизит, а настоящая звезда — Джастин Филдс. Джастин, известный киноактер и один из «самых горячих парней Голливуда младше тридцати», по заявлению журнала «Пипл». Да еще тридцать три тысячи?
— Отлично! — выдыхаю я.
— И я о том! Клиент хотел заплатить двадцать восемь, но мы настояли.
Дополнительные пять тысяч заслуживают еще одного объятия. Когда я наконец отпускаю Байрона, он не отходит, а сдвигает с края стола стопку футболок и садится.