Ответы на эти вопросы через несколько часов приводят меня сюда: в шикарное заведение на виа Монтенаполеоне. Я поправляю корсаж черного платья Дольче (плотный хлопок с рюшами, глубокое полукруглое декольте и короткие рукавчики), купленного сегодня, потому что было совершенно нечего надеть. Тереблю бахрому черной шали. И прохожу к нашему столу — самому большому и длинному, прямо под навесом, на виду у посетителей и пешеходов.
Я опускаюсь на свободный стул рядом с Массимо.
— Чао!
— Эмилия! Buona sera!
Массимо несколько раз целует меня в щеки и наливает красное вино в бокал размером с грейпфрут, а потом представляет мне сидящих за столом. Холли и Чезарио, Дженни и Данте, Кристи и Алдо… юные кошечки и черно-бурые лисы, все по парам, как солонка с перечницей: девушки одеты приблизительно как я, в расчете на внешний эффект, мужчины — в сшитые на заказ костюмы и накрахмаленные рубашки.
Массимо поднимает бокал.
— Salute!
— Salute!
Потягивая вино, я рассматриваю мужчин. Они не бедные — возможно, но влиятельные фигуры в мире моды? Не похоже. Я наклоняюсь к Массимо и шепчу:
— Что это за люди?
— Владельцы «Серто».
— Что, все?!
— Si. — Массимо начинает читать лекцию. — Эмилия, у нас в Милане многим джентльменам нравится владеть частью модельного агентства — маленьким кусочком, — уточняет он, указывая на крошку хлеба на столе, словно без дидактического материала не обойтись. — У нас это хобби.
Хобби…
— Понятно.
— Да, мой ангел, мы, итальянцы, любим сочетать полезное с приятным.
Это произносит мужчина, сидящий по другую сторону от меня. Он улыбается, довольный, что вспомнил клише — или потому что не стал прибегать к помощи хлебных крошек, избрав более практичный подход: положить руку на бедро.
Я вздрагиваю. Массимо притворяется, что не видит. Прекрасно: мой агент — сутенер.
Неожиданно лис вспоминает о манерах, убирает руку и протягивает мне:
— Я Примо.
— Эмили.
Мы чокаемся.
— Итак, Эмилия, ты американка?
— Йеп, — говорю я по-американски, потом указываю на него. — А ты, Примо? Ты откуда?
Это шутка. Примо не понимает. Он улыбается шире, радуясь, что девушка рядом оказалась шлюхой самого первого сорта. Он наклоняется ко мне и мурлычет:
— Моя бамбина, я из Милана, а ты… о, ты просто прекрасна!
— Спасибо. — Я тянусь к бокалу.
— Я говорю правду. — Он подталкивает мои ноги своими, предположительно заигрывая. Я и не думала, что можно так себя вести. — Софи Лорен в юности.
Софи Лорен — роскошная экзотическая секс-бомба. К сожалению, я совсем другой тип. Я фыркаю:
— Ага, конечно.
Примо бледнеет.
— Не София! — дает он задний ход. — Клаудия Кардинале!