— Висконсин? Совсем как Райт!
— Может, ее предки были с ним знакомы!
— Может, ее предки его вдохновляли! Скажите нам, Падающая Вода, — кричит Черная Джинса, — он как-то связан с вашей семьей?
— Моя мама выросла возле Талисина[50], — признаюсь я.
— Значит, наверняка!
— Конечно!
Черная Джинса начинает бормотать, что в моем лице отражается американская прерия, и я прячу усмешку. Не умею врать, да? Теперь я не только чероки, но еще и связана с одним из самых знаменитых американских архитекторов, и все проглотили мое вранье как печенье с тарелочки!
Почти все.
— Скажите нам, Падающая Вода… — Красные Очки отодвигает свой стул и медленно подходит к кофейнику на буфете. — Как ты можешь жить в Висконсине, если ты УГВИЮ УВЕТСИАТИ?
Чего?
— Простите?
Красные Очки осторожно дует на свеженалитую чашку кофе и делает маленький глоток.
— Может, я неправильно произношу? У-ГВИ-Ю У-ВЕТ-СИ-А-ТИ.
Произнесла она медленно, но понятнее мне точно не стало. У меня защипало ладони, глаза невольно забегали.
Том вонзает нож в тарталетку с киви.
— На доске написано, — говорит он, перемещая тарталетку себе на блюдце.
Правда? Слава богу. Я шарю глазами по густо усеянной разными предметами доске в поисках слов… слов. Где они? Проходят секунды. Я ощущаю на себе взгляд девяти пар глаз. Стоп… Что там между краем пейзажа Адамса Анселя[51] и перьями из петушиного хвоста?
Я вижу надпись на совершенно неизвестном языке.
— Что за фигня? — бормочет Шахматный Свитер.
Энн наклоняется к его уху и шепчет. Не очень тихо.
— По-моему, Гвен сказала, это ее имя: принцесса Падающая Вода.
Да!
— Ну, мы с семьей часто ездим в Оклахому, но в наши дни роль принцессы племени церемониальная: ну, там, корзины плести, ходить на парады и тому подобное, — говорю я, надеясь, что мой небрежный тон показывает, как мне надоело ездить на платформах для парадов.
— Как принцесса Ди! — восхищается Черная Джинса.
— Да, точно.
Том проглатывает остатки тарталетки, запивает кофе и говорит:
— Эмили, мы снимаем нашу кампанию в январе. Тебе это подходит?
— Да. Я так и планирую. То есть надеюсь! — щебечу я.
Все снова улыбаются.
— Надеюсь, нам удастся ее заказать!
— Невероятно!
— Обязательно надо!
Красные Очки поднимает руку.
— Почему вас зовут не Мужеубийца?
Я издаю тихий смущенный смешок.
Она ждет.
— Э-э, спасибо за комплимент, — помолчав, говорю я.
Она отмахивается:
— Я к тому, что разве вас не должны звать Мужеубийца, как Вилму Мужеубийцу, нынешнего вождя чероки? Если, конечно, под титулом «принцесса» вы понимаете то, что вы из рода вождей, а не «мисс чероки», как чероки называют церемониальную роль, описанную вами?