Князь и подписал документ не глядя, а затем и Перебор Светлогорыч, грозно глянув на дьяка, на указе подпись свою размашистую поставил и резолюцию, мол, принято к исполнению. Теперь уж ему деваться некуда было.
– Ты уж там береги себя, Переборушка, – немного придя в себя, проинструктировал князь собиравшегося уходить богатыря. – На рожон не лезь, заграничье всё-таки. По-быстрому туда, перо выдрал у коня окаянного и мигом назад. Ты родине здесь нужон. Эти-то, ученички твои, ещё сопляки совсем, им ещё учиться и учиться. Какие из них защитники.
– Вот и я о том же, – огорчённо ответил Перебор Светлогорыч. – Им ещё учиться надо родину защищать, а не в «командировках» да «горячих точках», головы почём зря сложить.
Князь отчаянно вздохнул и по-стариковски охнул (давал знать о себе недавний приступ радикулита).
– Ладно, княже, не грусти, – подбодрил Перебор старика, по доброй рунийской традиции любил и уважал богатырь государя, несмотря ни на что. – Постараюсь поскорее управиться. Мне на чужбине тоже нет охоты долго задерживаться.
Приобнял богатырь князя за плечи и резво вышел прочь из его кабинета.
На улице построил разочарованных учеников-дружинников, сделал им отеческо-командирское внушение, проинструктировал, чем в его отсутствие заниматься должно и отправился пешком домой, благо недалече от княжеских палат его терем стоял.
Как только ушёл богатырь от князя, обрадованный таким оборотом Архиплут, скоренько удалился к себе в каморку. Всё как он задумал, так и получилось. Экий, ловкач!
Вытянув из-за ликоны плоскую бутылочку бренди, он плеснул себе на два пальца, подумав, плеснул ещё столько же и, чокнувшись с рунийским святым, залпом выпил. Благородный напиток приятно обжог горло. Дыхание чуток сбилось, но сразу же похорошело и тут же по телу расплылось блаженное тепло. Архиплут подмигнул рунийскому святому, и ему вдруг почудилось, что святой в ответ нахмурился, сведя нарисованные брови. Дьяк вздрогнул. Протерев кулаками глаза, он ещё раз поглядел на ликону. Нет, показалось. Нарисованные, пусть и святые, не могут ни радоваться, ни сердиться. Это всё сказки для простаков.
Архистраху вновь вернулось радостное настроение. Фальшиво насвистывая «Прощание славянки», он быстро написал несколько посланий и, привязав их к курьерским воронам, перекрашенным под сорок, разослал в пару-тройку адресов известие о том, что рунийский богатырь едет туда-то и туда-то. И добавил в примечании, что вдали от земли рунийской богатырь не такой уж и непобедимый силач. Поэтому кто его первым завалит, тем большой куш причитается, и отдельный магарыч для отличившихся.