|
| A stretcher was carried out. | Вынесли носилки. |
| On it lay someone who had died on the operating table. | На них лежал человек, умерший во время операции. |
| The dog leaped back a couple of yards. | Пес отскочил на несколько шагов. |
| He leaped without effort as though propelled by a spring. | Он прыгнул легко, словно на пружине. |
| Then he stood still and looked at Frensenburg. | Но остановился и взглянул на Фрезенбурга. |
| The latter spoke to him and took a slow step in his direction. | Тот снова заговорил с ним и неторопливо шагнул к нему. |
| Instantly the dog sprang back warily but then stopped and, barely perceptibly, wagged his tail a few times. | Пес опять прыгнул в сторону, потом остановился и едва заметно завилял хвостом. |
| "He's afraid," Graeber said. | - Боится, - сказал Гребер. |
| "Yes, naturally. | - Да, конечно. |
| But he's a good dog." | Но это хороший пес. |
| "And a man-eater." | - И притом людоед. |
| Fresenburg turned around. | Фрезенбург обернулся. |
| "We're all that." | - Все мы людоеды. |
| "Why?" | - Почему? |
| "We are. | - Потому что так оно и есть. |
| And we think, just like that dog, that we are still good. | Мы, как и он, воображаем, что мы хорошие. |
| And just like him we are looking for a bit of warmth and light and friendship." | И нам, как ему, хочется немножко тепла, и света, и дружбы. |
| Fresenburg smiled with one side of his face. | Фрезенбург улыбнулся одной стороной лица. |
| The other was almost immobile because of a broad scar. | Другая была почти неподвижна из-за широкого шрама. |
| It looked as though it wepe dead, and Graeber always found it strange to watch the smile that died at the barrier in his face. | Она казалась мертвой, и Греберу всегда было не по себе, когда он видел эту улыбку, словно умиравшую у барьера этого шрама. |
| It did not seem to be an accident. | Казалось, это не случайно. |
| "We're not different from other men. | - Просто мы люди как люди. |
| It's the war, that's all." | Сейчас война, этим все сказано. |
| Fresenburg shook his head and with his walking stick tapped the snow from his puttees. | Фрезенбург покачал головой и стал сбивать тростью снег с обмоток. |
| "No, Ernst. | - Нет, Эрнст. |
| We have lost our standards. | Мы утеряли все мерила. |
| For ten years we have been isolated-isolated in a hideous inhuman and ridiculous arrogance that cries to heaven. | Десять лет нас изолировали, воспитывали в нас отвратительное, вопиющее, бесчеловечное и нелепое высокомерие. |
| We have been proclaimed Herrenvolk whom the others have to serve as slaves." | Нас объявили нацией господ, которой все остальные должны служить, как рабы. |
| He laughed bitterly. | - Он с горечью рассмеялся. |
| "Herrenvolk-to obey every charlatan, every command-what has that to do with Herrenvolk? |