— Девушка, которую я люблю, смертельно больна.
— Магия заклинателей не исцеляет болячки смертных, — Мариус продолжал равнодушно смотреть в окно.
— Ваша магия их порождает!
— Верно, — спокойно согласился Моргот. — Знаешь, я всегда считал, что этот мир чужой для нас. Мы сеем лишь разруху и смерть. Я был не далек от истины.
Лучник промолчал. Вряд ли он понял, о чем хотел сказать маг. От безумия посланного Древней, Мариусу все же удалось урвать несколько стоящих внимания деталей.
Этот мир никогда не принадлежал Истинным и тем более заклинателям. Он всегда знал, что история построена на лжи, но помыслить о подобном даже не мог. Мортимер рвал бы на себе волосы, если бы узнал, что люди, которых он так презирал, считал недостойными, могли иметь с ним общих предков. Истинные, которые отказались от силы, сохранили в крови частичку магии. Они разбрелись по свету, обзавелись детьми, внуками и правнуками, а те в свою очередь своими семьями. Сила дремала в каждом. Теперь Мариус мог с уверенностью объяснить феномен Видящих. Все люди, так или иначе, были потомками Истинных. Просто в ком-то искра горела ярче. При иных обстоятельствах можно было написать целую диссертацию и представить ее на Совете. Моргот не отказался бы посмотреть на рожу Лиама и остальных.
Валентин так и не ответил.
— Рималли пообещал, что магия Кхалессы решит твою проблему, верно? Но судя по всему, Древняя мумия не спешит помогать.
— Я заключил с ней сделку. Ты находишь кинжалы, а я приношу их ей. Лиам мне больше не указ, как и Орден. Так что советую тебе приступить к поискам, как можно скорее.
Кхалесса ясно дала понять, что ей нужны потерянные клинки, а с теми, кто заседает в Совете, разберется сама. С чего начинать он не имел представления. Вирс, Коэн, Айштар... Последние, как ковен не существовали уже много столетий. Потомкам тех, кто приложил руку к созданию Ордена пришлось не сладко. Оставались еще Виладжио и Колхид. Не смотря на то, что сын Миара продался Братству, чутье подсказывало Мариусу, что старик вряд ли отдал отпрыску столь ценную вещь. Значит, придется побегать и за ним.
— Сперва надо узнать, откуда начинать поиски.
— Ты не знаешь?
— Я что похож на ясновидящую?
— Так это ее мы здесь дожидаемся? — усмехнулся Валентин.
Моргот не ответил.
Неизвестно о чем думал Лиам, когда отпускал Многоликую. Скорее всего, он сделал это чтобы потешить свое самолюбие. Оракул немало насолила ему, но он все равно добился желаемого. Вот только Рималли так и не понял главного, все было предрешено. Многоликая не пыталась помешать ему, она влияла на судьбы тех, кто остановит противостояние, которое началось еще на заре времен. Получилось ли у нее? Где она?