На пирсе меня встретила моя семья — жена в положении и сестра с сыном, которого решили назвать Виктором.
Зададите вопрос — откуда появилась сестра с сыном? Ответ очень простой — от парторганизации.
Зададите вопрос, а как это? Это невозможно. Обман.
Давайте посмотрим этот вопрос, не со стороны демократического общества третьего тысячелетия, в котором штамп в паспорте и свидетельство о браке, да еще и гражданство — во главе всего. А семья? Может быть развалена — по решению не только беспринципного (подлого…. и т. п.) мужа, но и из-за взбалмошности его супруги. Они просто оба могут пойти на принципы. Или не сошлись (разошлись) в сексе, а дети — они не решают. Их ставят перед фактом, типа «мы расходимся…». Родственные связи признаются только первичные, многие не знают и своих родословных и родственников в третьем и далее коленах. Зато понятие феминизма и гендерной политики — во главе угла.
Это действительность 2-х тысячных годов и постсоветского пространства.
Что мы знаем о Советском Союзе 30-х и 40-х годов? Какое оно было общество и нравы перед войной и на войне 1941–1945 годов? Или сразу же после войны.
С тех времен осталось мало — то, что прошло цензуру и мемуары политработников. Информация использовалась выборочно и только в пользу парт аппаратчиков. На смену им пришли демократы (дерьмократы, по другому не назвать) — купленные партии и политики. Появилось и понимание олигархии, то о чем ранее показывалось в мультиках и сказках типа «Трех толстяков» и «Чиполино», а миллионер описывается в виде проныры бухгалтера в «Золотом теленке» Ильфа и Петрова.
Как узнать правду? Надо просто откинуть лишнее и снять розовые очки.
В недавно приобретенный город Измаил в 40-м году пришла флотилия как военное морское соединение, приведя следом за собой семьи военморов и обслуживающих их специалистов.
В Бессарабию, где ранее каждый день начинался с молитвы во славу королевской семьи, в которой капитал имел многовековую историю накопления семьями из поколения в поколение. Приезжие голодранцы без роду и племени или местные нищие, с наганами в руках и не признающие христианские ценности и патриархальных устоев, по решению собрания парторганизации, могли отобрать имущество рода, в пользу пьянствующих бездельников и горлопанов, фактически отдав их коррумпированным чиновникам от партии на разграбление.
Заложниками действительности оказались и семьи дунайцев и всей Бессарабии. Оказавшись в чужом городе флотилия и относящиеся к ним жили в своего рода огромной коммуне. Где главными были не законы или патриархальные ценности, а решение партийных и комсомольских собраний. Для женской половины коммуны еще и женсовет создавался, уж очень, иногда непростые вопросы возникали с женщинами. Хотя партийными и комсомольскими организациями и руководили политотделы однако, и они иногда становились заложниками решений первичных парторганизаций. Одним из самых сложных было решение вопросов личных отношений коммунистов и их половинок (боевых подруг). Понятие брака считалось пережитком прошлого, а целостность семьи обеспечивала общественная организация. Наверх такие вопросы не поднимешь, а в низшем звене попробуй с разъяренными бабами совладать. И смех и грех, в общем. Одним из таких вопросов оказался и вопрос командира монитора «Ударный».