На свои заявления и жалобы я получал из прокуратуры ответы, что я сам отказался давать показания, а также что всё, что я пишу в заявлениях, не соответствует действительности; листы дела и тома пронумерованы, ознакомление происходит согласно графику, а дело в ближайшее время будет отправлено в суд.
Каждый такой ответ из прокуратуры приносила сотрудница спецчасти СИЗО. Я должен был ознакомиться с ним и написать в ответе внизу, что ознакомлен. И ответ-оригинал подшивался в личное дело. Если было нужно, то ответ могли оставить в камере на сутки, чтобы заключённый, подозреваемый, обвиняемый или осуждённый мог внимательно ознакомиться или переписать ответ, сделав себе копию. Один из таких ответов мне был подписан прокурором отдела прокуратуры Киева Дохно. И поскольку я не смог уловить его суть, то оригинал ответа оставил на сутки себе, ожидая прихода адвоката. На следующий день последний посетил меня. Вместе с Владимиром Тимофеевичем в кабинете находился человек лет сорока пяти, в тёмно-синем костюме, белой рубашке и галстуке. Его тёмные, слегка с сединой пышные волосы были аккуратно подстрижены и уложены, а глаза смотрели пристально и сурово. Этот человек сидел за столом. А Владимир Тимофеевич стоял в левом дальнем углу комнаты у стены.
Я зашёл и немного опешил, увидев в кабинете с Владимиром Тимофеевичем такого сурового постороннего человека.
— Вот Игорь, проходи, тебя решили навестить из прокуратуры города Киева.
— Какие у Вас жалобы? — поздоровавшись и не дав договорить Владимиру Тимофеевичу, обратился ко мне сидящий за столом.
И поскольку я немного замялся, Владимир Тимофеевич начал говорить про непронумерованные листы и так далее. Тут я понял, что это прокурор и он приехал опрашивать меня по моим жалобам. Я достал из папки ответ, подписанный прокурором Дохно, сказал, что не могу понять суть, и начал читать на украинском языке.
— Я не могу понять, что Вы читаете! — сказал прокурор. — Дайте мне, тут всё понятно написано.
И начал читать вслух. Но потом остановился и сказал, что последний абзац зажевал принтер. На что я тут же спросил: читают ли прокуроры свои ответы мне, когда их подписывают? Лицо у прокурора стало красным. А Владимир Тимофеевич отвернулся к стене.
Прокурор спросил, буду ли я знакомиться с материалами дела. Получив ответ, что буду, вышел в коридор и из соседнего кабинета принёс мне том. Владимир Тимофеевич взял его и показал прокурору, что листы не пронумерованы. Прокурор вышел с томом в коридор и в соседний кабинет. Через открытые двери были слышны несколько тупых и глухих ударов, которым я сразу не придал значения.