— Не могу, — развел руками я. — Понимаю, что для твоего же блага надо, но… не могу, и все тут. Ты ж с моим отцом сколько всего, а я тебя… — И отрезал: — Нет, и даже не уговаривай.
— Ну благодарствую… — протянул он и… вновь шмыгнул носом. — Ладно, я и сам как-нибудь с собой управлюсь. В стан вернусь под утро, не ранее, так что по времени запас у тебя изрядный. К тому же ты ведь поначалу не в саму Москву?
— Нет, к своим ратникам, — честно назвал я первую цель.
— Ну а мы в нее подадимся, вот и разминемся. — Тимофей вздохнул, грустно протянув: — Вдругорядь увидимся, нет ли?
— Увидимся, — заверил я его. — И очень скоро увидимся.
— Худо, ежели скоро, — крякнул он. — Лучше бы попозжее… — И, встрепенувшись, засуетился, поторапливая: — Давай-давай, поспешай… Да почеломкаемся в остатний раз, а то кто ведает…
Мы расцеловались, и я вскочил в седло.
— Гляди мне, чтоб Чалого вернул при встрече. Он меня дважды от смерти уносил, — донеслось вдогон…
Проезжая вдалеке от стана Дмитрия, я все-таки не удержался от ребяческой выходки — прижал большой палец к носу и выразительно пошевелил остальными: «Что, съел?!»
Изловить меня, балда,
Много надобно труда!
До свиданья, друг мой ситный,
Может, свидимся когда!..
[139]В довершение я весело показал язык его нарядному шатру, самый верх которого виднелся даже отсюда.
Вот теперь все.
«Кажется, я слишком круто взял влево, да и ехал не три версты, а все пять», — дошло до меня ближе к полудню второго дня блуждания по лесу, который никак не хотел заканчиваться.
Радовало лишь солнце. Самый лучший ориентир время от времени подсвечивал мне из облаков, помогая не ошибиться с направлением. Ехали мы с казаками строго на юг, так что мне теперь оставалось лишь гнать коня в погоню за своей тенью, держа курс на север.
Однако попетлять все равно пришлось.
Дорога к Дмитрию была практически без рек, а те, что изредка встречались, уж больно малы по ширине, не больше семи-восьми метров. Зато по пути обратно пришлось форсировать одну за другой сразу три достаточно солидных. Но все равно на Москву-реку они не походили. Велик журавель, да не орел.
Это огорчало, ибо означало, что ее, которая должна была встретиться мне в обязательном порядке, я так и не преодолел, а значит, все-таки сбился с пути.
Главная водная артерия, омывающая столицу — очень хотелось надеяться, что это она, — встретилась мне только на третий день.
Расстояние до другого берега было довольно-таки приличным, никак не меньше сотни метров, но, проехав вдоль нее, я уже в сумерках обнаружил местечко, где она сужалась до полусотни, и погнал Чалого в воду.