Он показал ему ещё несколько сообщений. До последнего: «Я хочу встретиться с тобой».
— Но этому уже десять дней. А что потом случилось?
— Мы встретились.
Давиде посмотрел на него.
— И?..
— И, естественно, я не собираюсь рассказывать, насколько хорошо мы друг друга узнали, где и когда. Я просто хотел этим показать тебе, что многое зачастую оказывается не тем, чем кажется. Видел эту семью? Они кажутся счастливыми, у них двое замечательных детей, у них есть всё. Однако, такова жизнь – один момент… и всё. Всё может исчезнуть.
Танкреди показал ему несколько фотографий этой женщины, которые у него были в телефоне. Обнажённая Роберта, у неё только шляпа на голове, она ласкает свою грудь. Затем несколько размазанных, на которых она смеётся.
— Когда женщина пересекает эту черту, она уже ничего не стыдится, ей всё равно, она хочет чувствовать себя свободной.
Давиде ответил не сразу, только потом, подумав несколько секунд.
— Слава богу, ты никогда не хотел мою жену... — сказал он жёстко, даже сухо, чтобы это не прозвучало, как шутка. — Или, может, хотел... Слава богу, ты не во вкусе Сары.
Танкреди встал.
— Да... — и удалился, думая о том, что одна вещь неоспорима: иногда ты можешь очень ошибаться в человеке. — Идём, поедим вместе.
Они ушли в направлении сада Чирколо Антико Тиро а Воло.
Перед ними открылась панорама северного Рима, от холма Париоли и направо; внизу расстилался длинный мост корсо Франча и терялся вдалеке, у Фламинии, между горами в глубине.
Они прошли по газону мимо бассейна и нескольких столов под зонтами. Лёгкий ветерок раскачивал края скатертей и освежал обедающих посетителей.
Танкреди и Давиде заняли себе место. Подошла идеальная семья, они сели на несколько столов дальше. Джорджия и Маттиа всё не могли прекратить изводить друг друга:
— Отстань! Не бери ничего из моей тарелки!
— Она не твоя! Это закуски, значит, тарелка общая.
Маттиа взял оливку из тарелки Джорджии и быстро засунул в рот.
— Дурак! — Джорджия ударила его в плечо.
Мать отругала их:
— Вы закончили ссориться?
Мальчик стащил ломтик моццареллы и начал жевать его, так что молоко потекло из его рта.
— Маттиа, не ешь так! — она нервно поднесла ему салфетку ко рту, чтобы остановить этот молочный поток, пока он не коснулся футболки. А затем её материнский взгляд изменился. Он потерялся вдалеке, между столиками, и пересёкся с взглядом Танкреди. Он весело улыбнулся ей. Роберта покраснела, вспоминая тот или иной момент. А потом вернулась к роли матери.
— Если вы не перестанете ссориться, я больше никогда не возьму вас с собой в клуб.